– Кажется, мы действительно забыли о мафии, – взглянула княгиня на своего «начальника личной охраны».

– Кто бы напомнил о ней, не будь здесь этого старого мафиози Кешлера, – проворчал Тото. Всякое упоминание о мафии, как, впрочем, и об обычных местных налетчиках, которых развелось в последнее время великое множество, возрождало в нем чувство досады. Эта часть человечества явно не вписывалась в его боголюбиво-разведывательные планы, согласно которым монашествующий капитан имел твердое намерение закрепиться на берегах Лигурийского моря на многие послевоенные годы. Независимо от взглядов на его привязанность к этим краям лондонских шефов.

Их игривое фантазирование было прервано появлением рослого подтянутого синьора в сером костюме, сером галстуке и серой шляпе. Лицо его показалось княгине столь же серым и невыразительным, как и все остальное. Что, однако, не помешало синьоре сразу же обратить внимание на подчеркнуто воинственную выправку нового посетителя «Тарантеллы».

«Кто он?» – взглядом спросила она возникшего из-за кухонной двери австрийца.

«Впервые вижу», – условленным движением бровей ответил тот.

– Судя по выправке и типу лица – германец, – вполголоса произнес Тото, стараясь делать виц, будто любуется декольтированной грудью своей соседки. Княгиня знала эту его коварную привычку: конспирироваться, демонстративно любуясь красотой ее груди.

По тому, что пришелец решил отделаться всего лишь «стаканом вина, без закуски, и побыстрее», разведчики легко определили, что он боится увлечься чревоугодием и упустить их. Вот почему ни Мария-Виктория, ни монашествующий британский разведчик Джеймс Грегори не удивились, когда серо-стального цвета «мерседес» нового посетителя «Тарантеллы» двинулся по шоссе вслед за ними.

– Странно, – молвила княгиня Сардони, наблюдая за «хвостом» в свое зеркальце, в которое смотрелась, подкрашивая губы. – Два агента итальянской разведки служат у меня в охране. Причем один – верноподданный короля, второй – дуче. Английская разведка представлена досточтимым монахом Тото…

Услышав это, Джеймс Грегори чуть не выпустил руль. Он, конечно, предчувствовал, что княгиня догадывается, кто он. Однако от громогласных изобличений владелица «Орнезии» до сих пор милостиво воздерживалась.

– Американский громила-диверсант, из бывших морских пехотинцев, нанялся мотористом на мою яхту и сторожем на побережье. У француза-садовника, прибывшего на «Орнезию» из Алжира, на лбу написаны полугодичные курсы в деголлевской разведшколе. Тогда кто у нас на хвосте? Русский?

– Вы забыли о своих германских попечителях, княгиня.

– А наш «домовой мастер на все руки» с типично «русской» фамилией Батнер?

– Всего лишь мелкий соглядатай с не менее «русской» фамилией Гофман. – Давно удивляюсь, почему служба имперской безопасности столь несмело подступается к вам.

– Мне-то казалось, что на это есть кое-какие особые причины, – упрятала зеркальце в сумочку Мария-Виктория.

– «Кое-какие» – да… – не без ревности подтвердил Тото, имея в виду того же, кого имела в виду сама княгиня, – «первого диверсанта рейха» Отто Скорцени.

Взобравшись в вагон, Беркут сразу же протиснулся к задней стенке, за которой, как он заметил, не было тамбура для часового, и, пока дверь не закрылась, незаметно для окружающих, тем не менее, тщательно прощупал доски в полу и в стенке. Одна из них, та, что была напротив буфера, показалась ему подгнившей и чуть-чуть потоньше остальных.

Как только эшелон тронулся, Андрей осмотрел в щелку между досками задней стенки соседний вагон. Нет, охранника там тоже не оказалось. Это сразу же придало ему уверенности. Лейтенант понимал, что более удобный случай ему вряд ли подвернется. Божест-вен-но!..