– А как они его вообще использовали? Может, у них имелись коды? То есть, все коды? И аварийные в том числе? Нет, тогда не было бы этой проблемы…
Каин постучал по шлему в области затылка. Вот самый откровенный его минус: бросаться на задачу со всем доступным энтузиазмом, когда порой стоит посидеть, подумать, задать вопросы. Конфессоры обращали внимания Каина на это, он им кивал, но не слушал. И вот теперь снова.
– Сестра Джефферсон, поднимайте ко мне дронов, я закончил…
ГЛАВА 5
Странник воспользовался одним из преимуществ большого корабля – полноценной душевой. На Сате принять душ – это роскошь, а на «Хароне» – данность. Огромное судно могло пустить на запасы воды какую-нибудь встречную глыбу льда, и всё. Под струями горячей воды Каин пытался проанализировать всё, что произошло с ним за последние двадцать часов, включая прибытие Милицы и первое полноценное участие в работе команды корабля, пусть и наёмников. Но единственное, к чему он пришёл: нужно поспать и подумать обо всем чуть позже.
Он взмахом руки выключил подачу воды, схватил полотенце из раздатчика и вышел из душевой, неторопливо вытирая голову и не стесняясь чужого внимания. Кто-то шушукался у него за спиной, но Каин игнорировал шепотки, пока чья-то ладонь не прошлась по его ягодице. Он хрустнул шеей и убрал полотенце. У него за спиной стояла невысокая, крепко сбитая мулатка с широкой улыбкой. На женщине было лишь утилитарное нижнее бельё. Она протянула руку вперёд, собираясь прикоснуться к Каину ещё раз, и странник без сомнения вложил в её ладонь полотенце.
– Спасибо. И не трогайте меня больше, – вежливо попросил он, вынимая из индивидуального шкафчика чистое бельё и комбинезон.
– Иначе что, малыш? У тебя усов ещё даже нет, что ты можешь знать о женщинах? А я тебя обучу некоторым интересным премудростям… – Её улыбка из весёлой стала многообещающей, а полотенце выскользнуло из пальцев на палубу.
– Нуньес почуяла добычу!
– Где-то сказали: «Новичок», а Карла слышит: «Девственник»!
Шутки посыпались со всех сторон, от мужчин и от женщин. Каин на мгновение растерялся. Прямые заигрывания не приветствовались на ковчеге и считались агрессией. Слишком грубой формой выражения интереса, слишком нарочитой. Каин не любил такое и сильно ценил свои личные границы.
– Так что, малыш? Пойдём, тётя научит тебя паре трюков.
– Мама учила не ходить с незнакомыми тётями непонятно куда, чтобы заняться непонятно чем, – качнул головой Каин и натянул бельё.
– Трус, – бросила мулатка и повернулась к нему спиной.
По раздевалке немедленно разнёсся звук шлепка. Нуньес резко обернулась, но Каин лишь пожал плечами на её яростный взгляд.
– Квиты.
По раздевалке снова пронеслась волна смешков.
– Это ты зря, парень! Нуньес и не таких жеребцов останавливала!
Смешки переросли в откровенный хохот, а Карла покраснела и обернулась:
– Кто это сказал?! Кто этот…
– Сержант.
Мимо них прошла высокая, обритая налысо женщина. Оброненное ей слово резко остудило Нуньес. Каин с удивлением заметил, как кровь отлила от щек мулатки.
– Сержант, ты снова не следишь за собой. – Простая фраза без нотки упрёка будто проморозила Карлу к полу.
– Прости, босс, я увлеклась. – На красивом, но суровом лице Карлы Нуньес раскаяние смотрелось забавно. Казалось, что её мышцы, сосуды и кожа не приспособлены для этой эмоции.
– Увлеклась.
Каин следил за этим странным диалогом, одновременно отмечая вязкую тишину. Все, кто был в раздевалке, замолчали и старались быстро закончить свои дела. Члены экипажа, люди Рубера, случайно затесавшиеся в эту конкретную душевую наёмники из других отрядов – каждый заторопился. Через несколько минут они все или мылись, или ушли, оставив Каина наедине с Карлой и этой непонятной женщиной. Странник успел её рассмотреть, пока одевался, но не нашёл в весьма женственной внешности ничего, что вызывало бы такую реакцию. Понятно, что это некая репутация. Но какая?