Вик с разгорающейся злостью оттолкнулся от дерева и прыгнул вперёд. Тело мгновенно переместилось на огромное расстояние, он поражённо оглянулся, глухо рыкнул на подвернувшегося мертвеца и, обнажив клыки начал вслушиваться в лес. Тяжёлая поступь бредущих трупов – их много, очень много, учащённое биение сердец живых – их отделяет от леса очень тонкий, почти исчезнувший щит и это вопрос – продержится ли он до утра. Между ветвей деревьев скользят маленькие, юркие животные, перелетают среди листвы птицы, крадутся осторожные хищники, выслеживающие своих жертв. Их тоже много.

Взгляд вычленил рыжее тельце, метнувшееся между стволов. Сжавшиеся в напряжение мышцы упруго бросили его вслед убегающей лани. Вик одним прыжком упал на беззащитное животное, подмял под себя, клыки вонзились во вздрагивающую плоть и резким движением разорвали шкуру. Он оскалился, яростно зарычал, горячая кровь жертвы полилась в рот, словно возрождая уже исчезнувшую жизнь. Он долго пил эту кровь, лань была ещё живой, когда он утолял свою жажду. Он слышал, как затухает биение её сердца, чувствовал, как в последний раз в агонии вздрагивает тело и ему казалось, что он умирает вместе с ней ещё раз. Это больно. Знать, что погибаешь.

Вик резко вскочил на ноги, посмотрел в безмолвное небо, в рычании обнажил клыки и словно насмехаясь мириады звёзд блеснули в ответ безжизненным светом. Холодным и безразличным. Такова судьба. Быть жертвой. Быть хищником.

Он вернулся к реке перед рассветом, бросил убитую лань рядом с защитным куполом и сел на землю. Дети спали, по крайне мере девочки точно спали. Дыхание Кима было неровным, он услышал, как подошёл вистолец, но купол не убрал, лишь ближе придвинулся к сёстрам и постарался залезть под курточку.

Вик привалился спиной к одинокому валуну и закрыл глаза. Он не знал нужен ли ему сон, но постарался представить, что спит. Так было проще.

Рассвет заставил болезненно поморщиться, Вик полу прикрыл веки и отодвинулся в тень. Уже сейчас он с ужасом подумал о дне, когда солнечные лучи со всей интенсивностью начнут освещать землю. Глазам было больно смотреть даже на эти предрассветные сумерки и что будет дальше? Неужели его время только ночь?

Голую кожу ощутимо защипало, Вик не выдержал, встал и отошёл под кроны деревьев. Ким мгновенно проснулся, резко сел, завертел головой, пытаясь отыскать взглядом вистольца.

– Вик, – позвал он громким шёпотом. – Ты куда?

– Я здесь, мне в тени больше нравится, – отозвался тот. – Солнышко припекает.

– Припекает? – парень поёжился, было довольно свежо, первые солнечные лучи едва только начали ложиться на ветви деревьев и освещать просыпающийся лес. – С тобой всё нормально? Ты как?

– Никак. И со мной нет ничего нормального, – фыркнул вистолец. – Я неизвестно кто и, похоже, что плохо переношу солнце.

– Не нервничай, Вик, скорее всего это временное явление, тебе просто нужно привыкнуть.

– И откуда ты это знаешь интересно? У тебя, кстати, костёр погас, знаток, а там рядом с камнем лежит лань, которую нужно разделать и зажарить.

– К-как разделать? – Ким даже вздрогнул.

– Ножом, а если нет ножа то мечом, – спокойно произнёс Вик. – Конечно, если вы есть хотите.

Их разговор разбудил девочек. Сестрёнки приподняли головы и начали тереть кулачками глаза, сонно оглядываться.

– Уже утро? А где Вик? – дёрнула за руку брата Лана.

– Он здесь, рядом, – Ким ласково потрепал её по голове.

– Да? А почему не идёт сюда?

– Наверное, нам нужно вернуть ему одежду? – предположила Мила. – А то он боится ходить голым.

– Он не голый, – возразил Ким.

– А может у него хвост вырос, поэтому и прячется? – задала любимый вопрос девочка.