Мне двенадцать лет, я сын купца и одновременно кто-то другой, но так не бывает! Я ребенок, но почему-то кажется на самом деле кто-то более взрослый. От подобных мыслей поежился, стало не по себе.

Перед глазами поплыли яркие воспоминания детства. Память все больше и больше убеждала, что я, это я.

Вот бегаю по нашему небольшому поместью. Здесь с ребятами, что проживали неподалеку, мы уже купаемся на речке, смеемся, дурачимся. В ней я едва не утонул, заплыв в холодную воду, где свело ногу. Быстро и активно работая руками, от испуга моментально оказался на берегу.

А здесь уже на мельнице, заворожено смотрю, как крутятся жернова.

Поразмыслить мне не дали. Сено зашуршало, кто-то схватил меня сзади за воротник и с силой вытащил наружу.

Не удержавшись на ногах, я шлепнулся и захлопал глазами. Передо мной стоял парень, немного старше меня. Он был одет в серые широкие брюки, черную рубашку, на ногах короткие сапожки.

Обычное, пацанское лицо, только обветренное, поэтому кажется старше своих лет. Курносый нос, взлохмаченные светлые волосы и небольшой шрам на щеке. В руке парень сжимал кинжал, за спиной висел лук и колчан со стрелами, а также походный мешок. Разглядывая меня, он довольно улыбался.

– Я заприметил тебя, когда бой только начался, от меня не скроешься, – надменно произнес он. – Все закончилось, в караване никого в живых не осталось. Зря вы надеялись на своего мага, у нас покруче оказался. Хорошая досталась добыча, много добра взяли. Наши уже ушли, только я здесь шляюсь, тебя выискиваю. Думаю, раз среди погибших нет, значит, где-то спрятался, и вот наконец-то нашел. А ну, быстро встал! – Он сделал злобное лицо, нагнулся и приткнув кинжал к моему подбородку потянув его вверх.

– Ай, ай, ай, – запричитал я, задирая его. Пацан продолжал давить, кончик впился в кожу, слегка проткнул ее причиняя сильную боль, по шее потекла кровь. У меня брызнули слезы, всхлипывая, повинуясь я поднялся.

– Так-то лучше. – Он убрал кинжал и достал веревку. – Вытяни руки.

– Не надо, пожалуйста, что я сделал, зачем? Отпусти меня. – Запричитал я, пряча их за спиной и делая шаг назад, не понимая, что происходит.

Парень, резко шагнул вперед и врезал мне пощечину, да так что попал и по губам. Голова дернулась, щеку пронзила жгучая боль. Не ожидая подобного, я вздрогнул и ощутил во рту вкус крови, тут же зарыдав, закрыл лицо руками.

– Когда говорю что-то делать, ты должен выполнять! Протянул руки и быстро, – зарычал он.

Продолжая плакать, я опустил голову и боясь, что он вновь меня ударит, подчинился.

Он сложил их вместе, быстро, крепко связал и взявшись за конец веревки дернул ее.

– Пошли.

Повернувшись, пацан потащил меня в сторону леса.

– Не надо, пожалуйста, отпусти! – заголосил я, внутри все дрожало, но он не обращал внимания на мои мольбы.

Пока шли, мне удалось посмотреть на то, что осталось от каравана.

Везде лежали люди, они были мертвы. Валялись отрубленные руки, ноги, головы, очень много крови. Отовсюду шел отвратительный запах смерти, стало дурно.

– Отпусти меня, – вновь взмолился я, всхлипывая. – Не надо, отпусти, пожалуйста.

Пацан остановился. Повернувшись ко мне, достал клинок.

– Еще хоть слово вякнешь, язык отрежу, понял? – прорычал он.

Я побледнел и вздрогнув вытаращился на него. По спине пробежал холодок. Было видно, парень не шутит и сделает это. Причем сама мысль ему нравилась, на лице отражалась мерзкая улыбка. Испугавшись, я быстро закивал соглашаясь.

Убрав кинжал, он вновь потащил меня за собой.

Мы углубились в густой лес, уходя все дальше и дальше от места побоища. Шли по нему целый день. Время уже близилось к вечеру. Я устал, ноги с непривычки болели, идти становилось все труднее.