Наверно, дед не хотел растягивать экскурсию в лес на целый день? Почти у всех охотников и егерей был свой личный транспорт, на котором они приехали к нашему дому в начале операции против хищников.

Позже на своих автомобилях и мотоциклах охотники привозили к нам во двор свои трофеи после операции по отстрелу волков. Теперь все сели на свой персональный транспорт и поехали за трофейным мотоциклом моего отца. За рулём мотоцикла был мой отец. Мы с дедом сидели в люльке мотоцикла, а сзади моего отца сидел дядя Саша Морозов.

Средний брат моей мамы. Целой колонной разнообразного транспорта кругами мы двинулись к тому месту, куда дедушка Гурей ходил напрямую пешком один целый час перед началом операции против волков.

Мы объехали колхозную скотобойню, кирпичный завод, с которого вырос целый город. Затем пересекли кавказскую железную дорогу и кавказскую автомобильную магистраль.

Когда углубились в лес, то дедушка Гурей сказал остановиться и спешиться с транспорта, как терские казаки со своих лошадей. Дальше мы всей оравой прошли следом за дедом в огромную гущу леса.

– Дальше сами смотрите и делайте вывод, – сказал дед, когда мы остановились у логова волчицы.

Посмотрел в ту сторону, куда показал дедушка Гурей. В тот же миг моё здоровое сердце едва не выскочило из груди от страха и жалости к волкам. На ветках дерева, примерно, в трёх метрах от земли, болтался дохлый щенок волчицы. Под трупом щенка валялась дохлая волчица без единой царапины.

Сразу было понятно, что волчища издохла от разрыва сердца при виде своего щека подвешенного вниз головой на ветках дерева. По массе и мускулатуре волчицы сразу было видно, что перед нами валялась на тропе глава волчьей стаи Мегера, которая потеряла щенков и стаю.

– Не легче было просто убить волчицу в равном бою, – сочувственно сказал один из охотников. – Зачем, было заниматься живодёрством над малыми детками и над матерью? Тебе не жалко было волчонка? Ведь волки также как люди защищали своё право жить рядом с нами в дикой природе.

– Мне было жалко щенка и волчицу, что они погибли таким изуверским способом, – откровенно, признался дедушка Гурей. – Но, что поделаешь! Война есть вона. Без жертв нельзя. Если бы просто убил волчицу, то волки могли выбрать себе нового вожака и отомстили нам за свою волчицу. Но когда привязал волчонка на дерево вниз головой, и волки услышали среди бела дня раздирающий душу крик волчицы, то волки в панике стали разбегаться во все стороны. Ведь если бы среди волков не было паники, то вы едва ли сегодня истребили стаю волков. Мало того, даже уцелевшие волки из этой стаи больше никогда не придут в этот лес. Так как этот лес помечен гибелью почти целой стаи волков и главой волчьей стаи. На месте массовой гибели родственников никто из дикой природы никогда не селится. Теперь на многие десятилетия тут не будут жить стаи волков.

Дедушка Гурей оказался прав. После той кровопролитной войны с волками вблизи хуторов, сел и аулов, окружающих Гудермес многие десятилетия нет серых хищников.

Так как не только те места помечены массовой смертью волков. Но также современный прогресс навредил до такой степени, что вокруг города вообще не осталось леса.

Люди вырубили весь лес, в котором водились разные дикие птицы, животные и серые хищники, санитары дикой природы. Большинство леса были фруктовые деревья и ягодники. В лесу росло все, что можно было употреблять в пищу птицам, животным, хищникам и обыкновенному человеку. Прогресс сгубил дикую природу.

9. Неизвестная боль.

Не могу точно сказать, что со мной вдруг произошло. Но после гибели моего друга пса по клички Тарзан, а также после гибели волчицы по кличке Мегера. У меня пропал всякий интерес к моим путешествиям в поисках приключений. Меня словно подменили. Ни стал ходить играть к своим друзьям, которые жили недалеко от нашего дома.