– О, здесь мы не видим особой беды, – отозвалась Аника. – Были бы титулы заслуженны, и награждались бы достойные.

Герцогиня хотела что-то возразить, но, наконец-то, пробрался сквозь группу придворных и предстал перед королевой запыхавшийся садовник. Раскланявшись, он повел их величеств и их свиты к легендарным цветам.

– О, как разрослись! – Аника кинулась к большому старому зелёному кусту, который только-только начал набирать бутоны. – Да-да, это было именно тут!

Царица огляделась вокруг, видимо, вспоминая прошлое, взволнованно обошла клумбу, смахнула батистовым носовым платочком блеснувшую в уголке глаза слезу.

– У их величества столько воспоминаний, столько воспоминаний! Столько чувств! Не послать ли за нюхательной солью? – съязвил граф Блэст, когда царица остановилась с противоположной от него и королевы стороны клумбы и наклонилась над первым приоткрывшимся цветком, чтобы уловить его аромат.

– Граф, мы, кажется, просили Вас заняться организацией торжественного приёма! – осадила его королева, бросив на него уничижительный взгляд через плечо.

Блэст слегка приподнял брови, но тут же поклонился и направился к зданию дворца. Ольва, однако, успела заметить, как на лице его проблеснула злость.

***

Поблагодарив Лучию за прогулку, царица и её свита, выехали с территории дворца в каретах, присланных из посольства, условившись вернуться на королевский вечер через пару часов. Ольва к тому времени уже еле стояла на ногах, и плюхнулась на мягкое сиденье роскошного экипажа рядом с Лорой так, как уставший мужик кидает на телегу последний из многих мешков с только что выкопанной им картошкой. Баронесса аж подпрыгнула, и в негодовании отодвинулась, вытащив из-под графини часть своей юбки. Новая фрейлина не обратила внимания на такие мелочи. Она полностью откинулась на спинку каретного диванчика и прислонилась головой к стенке, обитой мягкой тканью. Ноги её гудели, спина, наконец-то, привычно согнулась, плечи опустились вниз, и она полагала, что на торжественную часть развернувшейся драмы царица её не возьмёт, как не способную соблюдать этикет. Но надежда рассыпалась в прах сразу же по прибытии в посольство, занимавшее большой двухэтажный особняк из светлого камня с широким подъездом. Со стороны переднего фасада здание было обрамлено ухоженным палисадником, в котором расположились скамейки, клумбы, и пара фонтанчиков, и огорожено от остального мира высокой узорной оградой из камня и металла. Тут было бы так приятно отдохнуть…

– Дамы, через полтора часа нам нужно быть в самом лучшем виде. Отдыхайте, переодевайтесь, и прошу ко мне! – распорядилась царица, переступив порог резиденции.

Ольва хотела было заикнуться, как это возможно – отдохнуть за такой короткий срок, но в результате произнесла лишь: «А, ээ…», так как глянула на окружающих и поняла, насколько это неуместно. Баронесса лишь склонилась в послушном поклоне, и графиня последовала её примеру.

– И ещё, Лора, найдите Бэлл, мне желательно поговорить с ней до нашего отъезда во дворец.

– Да, ваше величество!

– Господин Тог, Вы дали знать Ликусу?

– Да, ваше величество.

– Мы встретимся с ним сразу, как он появится, доложите нам.

– Да, ваше величество.

– Милси ещё не прибыла? – спросила Аника вышедшую встречать их жену посла – моложавую пухленькую женщину приятной наружности.

– Нет, ваше величество. Но прибыл гардероб графини.

– Что ж, хотя бы это хорошо…

После данного замечания царица дала всем возможность разойтись по отведённым им покоям и заняться своими делами.

***

В помещении, предназначенном новой фрейлине, её уже ждала Шейла, готовая кинуться исполнять все распоряжения графини. «Как это, всё-таки, приятно!» – подумала Ольва и со стоном – «Я с ног валюсь!» – упала в мягкое кресло. Горничная сразу стянула с госпожи туфельки и слегка помассировала ей ступни. «А так, пожалуй, можно жить, – подумала новоиспечённая придворная дама. – И даже хорошо жить!»