– Вот, пусть прижмет к уху.

Хант передал парню салфетки, и тот торопливо поднес их к голове.

– Сильнее прижимай! – скомандовала Бет. – Через минуту будем в больнице.

Парень заполз в машину и скорчился на заднем сиденье. Хант захлопнул за ним дверь, сам сел на переднее сиденье, и они сорвались с места.

Районная больница «Дезерт» в самом деле оказалась недалеко – всего в нескольких домах. Бет помчалась в приемный покой. Время она зря не теряла: не успел бедолага с помощью Ханта выбраться из машины, как из раздвижных стеклянных дверей вынырнули санитары с каталкой, быстро и аккуратно переложили его и покатили внутрь.

Хант вбежал в холл следом. В приемном покое всем пришлось остановиться: суровая дама в застекленном окошке никак не желала открывать дверь.

– Прежде чем принять пациента, мне нужна информация о его страховке! – объявила она.

Бет шумно вздохнула, отходя к окну.

– У меня нет страховки! – простонал пострадавший.

– Тогда извините, – отрезала дама. – Езжайте в Главную окружную больницу. Мы неплатежеспособных пациентов больше не принимаем.

– Но у меня есть деньги! – простонал раненый. – Я заплачу!

– Я же сказала, пациентов без страховки не принимаем!

– Вы отказываете в помощи раненому! – взорвалась Бет. – Как вам не стыдно?!

– Извините, таковы правила.

– Его избили, у него кровотечение из уха, может быть, поврежден мозг…

– Я же сказала, его примут в Главной окружной…

– Ладно, – прервал ее Хант. – Если так, хватит попусту тратить время – отвезите его в окружную.

– Везти придется вам! – возразила дама. – У нас нет свободных машин, да и в любом случае это не наша ответственность. Не мы виноваты, что вы его привезли не в ту больницу!

– Да что вы за человек такой?! – рявкнула Бет и развернулась к санитарам: – Поможете погрузить его в машину или это тоже «не ваша ответственность»?

Каталка тем же путем вернулась обратно; смущенные санитары как можно бережнее уложили раненого на заднее сиденье и подсунули ему под голову казенную подушку.

Теперь за руль сел Хант.

– Ты знаешь, где эта Главная больница? – спросил он.

Бет кивнула.

– Минутах в десяти отсюда, если не попадем на красный свет. Поехали.

Они помчались. С заднего сиденья не доносилось ни звука: Хант повернул зеркало, чтобы посмотреть раненого, и увидел, что тот лежит, откинув голову, с закрытыми глазами. Потерял сознание. Хант вдавил педаль в пол: он превысил скорость и был этому только рад, в глубине души надеясь, что их остановит полиция, выяснит, что случилось, и проводит до больницы с сиренами.

Не повезло.

Проскочили на зеленый, промчались на желтый, затем прочно застряли на красном – и дальше двигались черепашьим шагом в плотном вечернем трафике.

За пару кварталов от больницы – они как раз проезжали мимо большого универмага – пассажир открыл глаза и громко застонал.

– Как ты? – спросила Бет.

– Плохо, как еще! – простонал он.

– Ничего, уже почти приехали.

– Высадите меня здесь, – попросил он.

– Тебе нужно к врачу, – возразил Хант. – Могут быть внутренние повреждения, или…

– Да знаю, знаю! – скрипя зубами, простонал раненый. – Я же в больницу еду, или куда?

– Тогда почему хочешь выйти?

– Больно! Черт, сука, как болит!

– Не можем же мы просто бросить тебя здесь и уехать!

– У меня страховки нет. В другой больнице меня тоже завернут. А так я лягу у дороги, прикинусь, что вырубился, – обязаны будут взять. Никуда не денутся.

А ведь он прав, подумал Хант. Что делать, если и в этой больнице его не примут? В Тусоне вообще другие больницы есть?

Он обернулся к Бет – та ответила таким же растерянным взглядом.

Но они уже въезжали на больничную парковку, под яркую неоновую вывеску «Неотложная помощь».