Такое законодательное решение вопроса давало основание видеть существенное различие между этими понятиями в том, что страховой случай есть событие, уже наступившее, совершившееся, в то время как страховой риск – это только возможность или вероятность наступления данного события. Такой подход исключает какое-либо отождествление этих понятий, а тем более рассмотрение их в качестве синонимов. В связи с этим в литературе отмечалось, что страховой риск и страховой случай соотносятся не как общее и частное, а как обобщенная и конкретизированная категории[49].

Однако это в общем-то правильное с позиций Закона «Об организации страхового дела» суждение оказалось поколебленным Гражданским кодексом.

Указанный Кодекс определяет страховой случай как событие, на случай наступления которого осуществляется страхование (п. 1 ст. 942 ГК), т. е. точно так же, как Закон «Об организации страхового дела» определяет страховой риск. Таким образом, то, что в соответствии с этим Законом является страховым риском, согласно ГК выступает страховым случаем. Страховым же риском ГК признает, о чем уже было сказано, вероятность наступления страхового случая и размер возможных убытков от его наступления. В результате, если использовать приведенный выше пример, то по ГК получается, что землетрясение есть страховой случай (независимо от того, произошло оно или не произошло), а вероятность его наступления и размеры возможных убытков, которые будут причинены застрахованному дому, есть страховой риск.

Опять возникает вопрос: каким же правовым актом (Законом «Об обязательном страховании» или ГК) следует руководствоваться при определении понятия «страховой случай».

И здесь приоритет за Гражданским кодексом.

Попутно отметим, что нет никаких оснований признать обоснованной точку зрения некоторых авторов, по мнению которых выражение «страховой случай», используемое в ст. 942 ГК, следует понимать как «страховой риск»[50]. Речь идет о концептуальном пересмотре Гражданским кодексом понятия «страховой случай» (а оно, кстати, дано не только в ст. 942). Это находит свое подтверждение и в соответствующем пересмотре понятия «страховой риск».

В связи с пересмотром Гражданским кодексом понятий «страховой риск» и «страховой случай» возникает вопрос о тех признаках, которым должно соответствовать событие, на случай наступления которого осуществляется страхование.

Закон «Об организации страхового дела» предусматривает два таких признака: вероятность и случайность наступления.

Признак вероятности, понимаемый как возможность наступления определенного события, толковался в литературе так, что в отношении этого события должно быть заранее неизвестно, наступит оно или нет. Риск не должен быть, с одной стороны, неизбежным, а с другой, – невозможным. В противном случае страхование потеряет свой рисковый характер[51].

Признак случайности характеризует событие в качестве хотя и объективно допустимого, но для самих участников правоотношения непредвиденного, неожиданного и независящего от их воли.

Гражданский кодекс каких-либо признаков страхового риска или страхового случая не устанавливает. Правда, применительно к страховом риску говорится о «вероятности наступления страхового случая». Однако сама категория «страховой риск» используется ГК не в качестве определения атрибута страхования (т. е. для характеристики его неотъемлемого, существенного свойства), а применяется лишь для некоторых определенных и достаточно конкретных ситуаций. Так, ГК говорит о страховом риске в следующих ситуациях:

1) устанавливая обязанность страхователя сообщить страховщику определенные сведения при заключении договора страхования (ст. 944); 2) устанавливая право страховщика на оценку страхового риска (ст. 945); 3) при оспаривании страховой стоимости имущества (ст. 948); 4) при имущественном страховании от разных страховых рисков (ст. 952); 5) при досрочном прекращении договора страхования (ст. 958); 6) по поводу последствия увеличения страхового риска в период действия договора страхования (ст. 959).