«Я – деловой человек, – напомнил им Трамп. – Я не профессиональный политический карьерист».

«Если вы собираетесь баллотироваться на пост президента, – сказал Босси, – то вам нужно многое узнать о мелочах и о вещах посерьезнее». Мелочи – это сроки подачи заявок, правила штатов для праймериз. «Вам нужно знать, какой стороны в политике придерживаться и как завоевывать голоса делегатов». Однако сначала, как Босси выразился, «вы должны понять суть консервативного движения».

Трамп кивнул.

«У вас проблемы с некоторыми вещами», – заявил Босси.

«Нет у меня никаких проблем, – возразил Трамп. – Что вы имеете в виду?»

«Начнем с того, что у республиканцев никогда не побеждает тот, кто не выступает против абортов, – сказал Босси. – А вы, к сожалению, слишком прочойс[2]».

«Что это означает?»

«У вас репутация человека, поддерживающего сторонников абортов – прочойс-кандидатов. Вы делали заявления на этот счет. Вам нужно быть пролайф[3] – против абортов».

«Я против абортов, – возразил Трамп. – Я пролайф».

«Но репутация у вас другая».

«Это можно исправить, – сказал Трамп. – Вы просто скажите мне, что нужно делать. Я – как вы назвали это? – да, пролайф. Я – пролайф, говорю вам».

Бэннона поразил артистизм Трампа, и это впечатление лишь усиливалось по мере продолжения разговора. Трамп был активен и находчив. Он находился в превосходной физической форме. Он воспринимался не как обычный человек – он заполнял все помещение, он командовал ситуацией. В нем определенно было что-то. Одновременно он походил на парня в баре, дающего интервью тележурналисту. Эдакий парень с улицы, из Куинса. По классификации Бэннона Трамп был Арчи Банкером[4], только очень собранным.

«Вторая серьезная вещь, – продолжил Босси, – это ваше голосование».

«Что вы имеете в виду под моим голосованием?»

«Как часто вы голосуете».

«О чем вы говорите?»

«Ну, – сказал Босси, – это праймериз республиканцев».

«Я всегда голосую, – уверенно сказал Трамп. – Я голосую на всех выборах с тех пор, как мне исполнилось 18 или 20 лет».

«Нет, это не то. Знаете, есть публичные данные о вашем голосовании». У Босси, занимавшегося расследованиями в конгрессе, была куча всяких данных.

«Они не знают, как я голосую».

«Нет, нет, нет, не как вы голосуете. А как часто вы голосуете».

Бэннон понял, что Трамп не знает самых элементарных вещей о политике.

«Я голосую всегда», – настаивал Трамп.

«Фактически за всю свою жизнь вы никогда не голосовали на предварительных выборах, кроме одного раза», – процитировал свои записи Босси.

«Это полная хрень, – заявил Трамп. – Абсолютное вранье. Каждый раз, когда была возможность голосовать, я голосовал».

«Вы голосовали на предварительных выборах только один раз, – сказал Босси. – Это было примерно в 1988 г. на номинации кандидата от Республиканской партии».

«И правда, – сказал Трамп, поворачиваясь на 180°. – Я отдал голос за Руди». Джулиани баллотировался на пост мэра в 1989 г. «Это оно?»

«Да».

«А я забыл об этом», – сказал Трамп.

«Может быть, это не имеет значения, – заметил Босси, – а может быть, и имеет. Если вы собираетесь двигаться вперед, нужно действовать методично».

Теперь настала очередь Бэннона. Он начал с того, что лежит в основе движения «Чаепитие» и что не нравится элитам. Популизм предназначен для простых людей, которые знают, что системой манипулируют. Он направлен против кумовского капитализма и инсайдерских сделок, которые пьют кровь рабочих.

«Мне нравится это. Я именно такой, – сказал Трамп, – я популярист». – Он исказил слово.

«Нет, нет, – поправил его Бэннон. – Популист».

«Да, да, – уперся Трамп. – Популярист».