– А правда заключается в том, – начал он, – что мы направляемся в Вегас пришить нарколыжного барона по кличке Дикарь Генри. Я знал его столько лет, но он кинул нас как лохов – а ведь ты понимаешь, что это означает, а?

Я было хотел заткнуть ему пасть, но мы оба зашлись в безудержном и безнадежном хохоте, как два придурка. Какого мы, блядь, хуя делали здесь, в этой пустыне, когда у нас обоих больное сердце!

– Дикарь Генри вышел из игры! – рычал мой адвокат на этого мальчика на заднем сиденье. – Мы собираемся вырвать ему легкие!

– И съесть их! – неожиданно выдал я. – Этот мерзавец так просто не отделается! Что же происходит с этой страной, когда любой жополиз может спокойно слинять, наколов доктора журналистики, как последнего болвана?

Никто не ответил. Мой адвокат вскрыл еще одну ампулу амила, а мальчонка в панике полез наверх с заднего сиденья, в спешке перемахнув одним махом через багажник.

– Спасибо, что подвезли, – верещал он. – Спасибо большое. Вы мне нравитесь, парни. Не волнуйтесь за меня.

Едва ощутив под ногами асфальт, он помчался стремглав, как заяц, по направлению к Бейкеру. Один посреди пустыни, вокруг ни единого деревца.

– Подожди минутку! – заорал я вдогонку. – Вернись и возьми пива!

Но, очевидно, парень меня не слышал. Музыка играла на полную громкость, а он мчался от нас так, что только пятки сверкали.

– Скатертью дорога, – заметил мой адвокат. – К нам в лапы попал настоящий чудик. Этот мальчик заставил меня понервничать. Ты видел его глаза? – он все еще смеялся. – Господи, да лекарство-то ништяк!

Я вышел из машины и вразвалку доковылял до водительской дверцы.

– Двигайся, я поведу. Нам надо выбраться из Калифорнии, пока этот хрен не нашел легавых.

– Вот дерьмо, да здесь себя бы найти, – сказал мой адвокат. – Он в сотне миль от любой цивилизации.

– Как и мы, – констатировал я.

– Давай развернемся и поедем назад в Поло Ландж. Они никогда не будут нас там искать.

Я пропустил его замечание мимо ушей и заорал, потому что в воздухе снова что-то запищало: «Открывай текилу!» – дал газу, и мы с шумом и гиком вынеслись обратно на автостраду. Не прошло и двух минут, как адвокат склонился над картой.

– Прямо по курсу местечко под названием Мескаль Спрингс, – сказал он. – Как твой адвокат, я советую тебе остановиться и немного искупаться.

Я замотал головой:

– Нам абсолютно необходимо попасть в отель «Минт» до окончания регистрации прессы. Иначе самим придется башлять за номер люкс.

Мой адвокат закивал.

– Только давай забудем об этой хуйне с Американской Мечтой, – заявил он, перетряхивая саквояж. – Великая Самоанская Мечта – вот, что важно. Полагаю, настало время закинуться промокашкой. Этот дешевый мескалин уже давно выветрился из башки, и я не знаю, смогу ли еще выдержать сколько-нибудь запах этого чертова эфира.

– А мне нравится, – сказал я. – Мы должны промокнуть в этой дряни полотенце, затем положить его на пол под педаль газа, чтобы пары били мне прямо в физиономию на всем пути в Лас-Вегас.

Он перевернул кассету. Радио вопило: «Власть народу – прямо сейчас!» – политическая песенка Джона Леннона, опоздавшая лет на десять.

– Этот бедный дурак сунулся не в свое дело, – заметил мой адвокат. – Такая шпана просто путается под ногами, когда начинает давить из себя серьезного.

– Говоря о серьезном. По-моему, пришло время заняться эфиром и кокаином.

– Забудь об эфире, – сказал он. – Давай заначим, чтобы пропитать им ковер в гостиничном номере. Но вот это… Твоя половинка солнечной промокашки. Просто разжуй ее, как бейсбольную жвачку.

Я взял промокашку и съел. Адвокат неуклюже возился с солонкой, в которой был кокс. Открыл ее. Рассыпал. Матерясь, стал хвататься руками за воздух, в то время как наша достойная белая пыль взметнулась ввысь, разлетаясь по пустыне и автостраде. Очень дорогой маленький смерч шлейфом тянулся за Великой Красной Акулой.