Адлер считал, что каждый ребенок изначально имеет комплекс неполноценности. Дети ниже и меньше, чем взрослые, они не такие умные, нет такой физической силы, им многое запрещается делать, они находятся в постоянном подчинении родителям и другим взрослым. Все это – естественный возрастной комплекс, данный от рождения, который усиливается при физической патологии или при отличии от других детей. Чтобы все это компенсировать, ребенок вынужден проявлять лидерские стремления. Из-за этого он потенциально агрессивнее, чем человек другого возраста или человек без дополнительных комплексов. Ребенок постоянно стремится к свободе и независимости, однако у него есть и иные инстинкты, заставляющие прикрепляться к семье. Если все будет проходить естественно, без усилений комплекса неполноценности, то это лидерство будет направлено на познание мира, саморазвитие и приспособления к социальной среде. Представьте, что душа ребенка и взрослого имеет почти одинаковые закономерности, и попробуйте себя поставить на место ребенка – вы явно выйдете из себя. Вам запрещают трогать многое из окружающего мира, вы подчинены высшей силе «богов» – родителей, у вас нет никакой возможности бороться с ними. Тогда вы будете вынуждены перенести лидерство на возможные объекты компенсации: разбивать и ломать игрушки, подчинять и мучать животных. Но тут есть вторая форма проявления лидерства, которая присуща детям – это управление другими, в особенности родителями, обычно давя им на жалость через слезы, болезни и другие способы.

И тут мы можем рассмотреть множество примеров, которые приводили психоаналитики, присущие также невротикам, то есть невроз, по существо, и есть детское поведение, и есть возвращение в детство, поэтому при психоанализе важнее всего изучить детскую жизнь пациента. Невротики имеют инфантильное (детское) поведение из-за регрессии либидо9, которая происходит обычно из-за сложностей, с которыми взрослый человек сталкивается в повседневной жизни и отказывается признавать или решать их. Самый простой тому пример – плач ребенка, который является внешним признаком реакции защиты на ту или иную атаку. Дети замечают, что рыдание привлекает внимание других людей, о них сразу начинают заботиться и делать то, что им нужно. Иногда это доходит до такой наглядности, что ребенок перестает плакать, как только видит неэффективность плача для достижения цели. Тем же методом управления обладают такие детские действия, как: недержание мочи или кала, отказ от похода в туалет, бессонница, желание лежать рядом с родителями (у невротиков страх спать одному или остаться одному), отказ от принятия пищи, тошнота и рвота, а порой даже поднятие температуры. О последнем случае я приведу два примера. Первый мы находим у Юнга: 11-летняя девочка, болевшая на самом деле неврозом, чтобы не ходить в школу, поднимала температуру своего тела, а в школе ее тошнило, у нее болела голова, однако после нескольких сеансов психоанализа всё прошло. Второй случай – это рассказ моего друга о происшествии из его детства. Он очень не хотел идти в школу на следующий день, так как боялся писать контрольную и не любил учителя. Ради достижения этой эго-защитной цели он смог заболеть. Мать вызвала скорую, так как температура поднялась до 39 градусов по Цельсию. А пока приезжала скорая помощь, мальчику позвонил друг и спросил, почему его нет в школе «нам же сегодня идти на концерт нашей любимой группы». Тогда ребенку ради достижения желаемой цели пришлось выздороветь в течение того времени, пока ехала скорая помощь. Врачи, конечно, не понимали, зачем их нужно было вызывать. Мама смогла только сказать, что утром ему было очень плохо.