– Ты не сможешь выстрелить, так же как не смог ударить копьем. Опусти оружие мальчик.

– Не надо. – Лис отступил несколько шагов. – Если я опущу лук, и вы убьете меня, то кем сами станете? – Лис вновь прицелился и немного натянул очень тугой лук. Он непременно бы выстрелил, если бы был уверен, что стрела при таком слабом натяжении вообще полетит.

Вражеский воин остановился. То ли он действительно решил отпустить мальчишек, то ли понял, что Лис выстрелит. Возможно, на его решение повлиял и Ворон, поднявший большое копье и вставший рядом с Лисом. Так или иначе, но, развернувшись, он сел на камень и стал перевязывать рану на бедре.

– Лись ты сможешь повозкой управлять? – Ворон первым пришел в себя. Лис уверенно кивнул.

– Смогу, наверное. Только ты быстро не гони лошадей. Дана перебралась в повозку к Лису, а Ваэта осталась ухаживать за ранеными. Первая повозка, двинулась вперед. Лисенок взял вожжи, и легонько тряхнул. Раньше он никогда лошадьми сам не правил. Но умные животные сами пошли за первой повозкой. Им не меньше людей хотелось скорее покинуть место этого страшного боя. К вечеру тропа вывела их из отщелка на равнину. Лис остановил повозку и. передав вожжи Дане, подбежал к Ворону.

– Как раненые?

– Вроде спят, кровь больше не течет, но оба стонут иногда. – Ответила за брата Ваэта.

– Хвала богам, что все живы. Слушай Ворон, давай дальше не поедем. Место открытое, ночью там лучше не останавливаться.

– А где тогда останавливаться? Ты что предлагаешь назад вернуться?

– Немного совсем вернуться. Перед самым подъемом я заметил ровную площадку. Там спрячемся. А утром поедем дальше. И на свежих конях, эту равнину быстро пройдем. И еще, видишь, снег почти растаял. Дана сможет при свете дорогу узнать. Нам ведь не просто убежать надо. Надо домой вернуться.

– Хорошо, давай разворачивать повозки. – Согласился друг после заметного колебания. Ворону идея с возвращением в страшный лог не понравилась. Он готов был вынудить Лисенка ехать дальше, до темноты. Но когда мальчишка произносил слова «домой вернуться» – Ворон просто не выдержал. Он вспомнил, что сам Лис вернуться не может. Ему вообще деваться теперь некуда. Это из-за него, сестры и Даны, Лись согласился идти к угодьям родного племени. Именно это заставило Ворона в очередной раз согласиться с мнением младшего мальчишки.

Очень долго разворачивали фургоны. Еще труднее, оказалось, загнать лошадей на маленькую площадку, выбранную Лисенком. Ели уже в полной темноте. Пришел в себя Коготь. Он все не мог поверить в свое чудесное спасение. Парень был очень слаб, но ребята были уверены, что его жизни теперь уже ничто не угрожает. Немного попив бульона, Коготь рассказал, как все это произошло. Оказывается, Медвежья лапа отправил обоз в соседнее племя. Вождь рассчитывал обменять коров и быков на ячмень, рожь и просо, которого в их родном племени почти не осталось. Когтя взяли в этот караван. Обмен произошел удачно, но на обратном пути воины длинных ущелий напали и всех перебили. Когтя и еще троих общинников захватили в плен и увозили к себе. Но, узнав о нападении, воины племени Белой птицы отправили своих воинов. В логу произошел бой, и все погибли. Коготь одобрил решение ночевать в укрытии. Он хотел сказать что-то еще, но уснул.

Это была невероятная ночь. Столько переживаний и событий! Но самое главное – это была теплая ночь! Стало намного теплее, и теперь у беглецов было два утепленных войлоком фургона. В фургонах были мешки и корзины с зерном, много шкур и ткани. Утром Лиса разбудил Ворон. Он сообщил, что девчонки хотят подогнать его одежду, используя ткани, обнаруженные в повозке. Сняв все кроме передника, Лис позволил девчонкам произвести необходимые замеры. В этот момент пришел в себя воин племени Белой птицы. Отправиться в путь удалось только после полудня. Оказывается, у раненого застряло два наконечника. Их необходимо было удалить. Но никто из ребят, естественно, делать такие операции не умел. Владеющий верблюдом – так звали этого раненого колесничего, решил сам провести эту операцию. Но ему нужно было помогать. Девчонок попросили перебраться в другой фургон. Обломок копья, застрявший в бедре, воин выдернул сам, а вот наконечник стрелы ухватить ему никак не удавалось. Поборов ужас, Лис посмотрел на страшную глубокую рану.