Инда дошел до ресторации на карьерах – все уже было вывезено, осталась только мощеная площадка и несколько ломаных стульев и столов. Несмотря на июльское тепло, вокруг карьеров было пусто, прозрачная зеленоватая вода неподвижно застыла меж крутых берегов, с городских пляжей забрали лежаки, зонтики и навесы, сняли причал лодочной станции. От этой пустоты посреди теплого солнечного дня стало страшно вдруг, будто жители города не толпились вокруг вокзала, а вымерли в одночасье. Бегство. Это бегство от разъяренного зверя. Организованное, спланированное – но это бегство. И никто еще не видит за этим первым отступлением крошечных островков под силовыми полями посреди мира землетрясений, смерчей и действующих вулканов. И чем меньше будет островков, тем чаще людей будут «забывать» вывезти из опасных мест.

Инда собирался развернуться и уйти, как вдруг заметил, что не один разглядывает унылую картину брошенного города – над обрывом карьера стоял человек в форменной куртке чудотвора. Инда удивился тому, что человек ничем не занят, – чудотворы Магнитного сбивались с ног, командуя переселением. Значит, он не из Магнитного?

Неизвестный стоял к Инде спиной, и пришлось обойти его сбоку, чтобы незамеченным взглянуть ему в лицо.

Нет, он смотрел не на карьеры, его взгляд устремлялся дальше – за пределы свода. Где в густом тумане перемигивались молнии. Инда не сдержал изумленного возгласа, разглядев лицо неизвестного.

– Вотан? Что ты тут делаешь?

Тот нехотя повернул голову, нисколько не удивленный встрече с Индой, но явно раздосадованный ею. Будто Инда отвлек мозговеда от чего-то важного.

– Я просто смотрю. Хотел подойти поближе, но дорогу так разъездили, что нужны сапоги.

– К чему поближе? – переспросил Инда, хотя не сомневался – к границе свода.

Вотан не ответил. И устраивать ему допрос Инда не имел никакого права. Но что же понадобилось мозговеду в Магнитном? Он курирует службу здоровья, а не состояние свода и не расселение городов. И… он голосовал за это глупое решение – сжать свод. И злорадствовал при этом.

– Я любил здесь бывать. – Вотан снова обратил свой взор на Внерубежье.

– А ты часто здесь бывал?

– Приходилось. И эту ресторацию я тоже любил. Жаль Магнитного, славный был городок. Но… что ж поделать.

Он говорил медленно, спокойно и отстраненно.

– Почему ты голосовал за сжатие свода? – спросил Инда без всякой надежды на правдивый ответ. Вообще на ответ.

– Потому что это решение принял децемвират, а я считаю, что ему видней. Не понимаю, почему ты не полагаешься на их мнение.

– Потому что задача аналитика – менять мнение вышестоящих, децемвирата в том числе. Моя информация могла бы изменить их стратегию.

– Брось. Они давно разработали эту стратегию, и ничего нового ты им не сообщил.

– Ты уверен? Я имею больше информации, чем ты.

– Потому что стоишь на второй ступени, а я на третьей? – усмехнулся Вотан. – Это ерунда. Я слишком много знаю о людях вообще и о чудотворах в особенности. Я знаю не только как устроен их мозг, но и как формируется личность чудотвора. Ты будешь сильно удивлен, когда тебя допустят к информации первой ступени, а тебя допустят, я уверен.

Отстраненность, спокойствие и манера говорить чуть свысока должны были вызывать раздражение, но почему-то не вызывали. Инда слышал, что Вотана более интересуют способности чудотворов к внушению и медитациям, нежели к примитивному перекачиванию энергии, но применять эти способности к себе подобным считалось еще более неэтичным, чем мериться силой энергетических ударов.

– Я недавно узнал об опытах Исида. По перекачке энергии в Исподний мир… – начал Инда, чтобы заполнить паузу в разговоре. Обсуждать свое продвижение по службе с Вотаном не хотелось. А опыты Исида напрямую касались нейрофизиолога.