Когда Демьян подошёл к зданию, стало очевидно, что он в нужном месте. Из окон доносился старательный детский вой.

Выйдя после занятия, Дарси ошарашенно застыла на месте, даже шарф уронила.

– Ты добровольно учишь детей пению, или ты кого-то грохнула и это принудительные работы? – с усмешкой поинтересовался Демьян.

– Они маленькие дети! – возмутилась Дарси. – Как тебе не стыдно?! Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя.

– Зачем? – Дарси достала телефон, собираясь звонить Кириллу. Как такую подозрительную цацу соблазнять, непонятно.

– Я пришёл, чтобы извиниться. Вот, принёс тебе… – Эта фраза вылетела спонтанно. Демьян пошарил в карманах куртки, но нашёл только старые чеки. – Ничего не принёс, но извинения искренние. – Дарси ему не верит, это видно невооружённым глазом. – Пойдём, я провожу тебя домой!

– Спасибо, но у меня дела.

– Я помогу тебе сделать дела. – Демьян усмехнулся, игнорируя тошнотный ком внутри. Заигрывать не хочется, разговаривать тоже. Близость Дарси вызывает странные ощущения.

– Мне не нужна помощь. – Дарси посмотрела на телефон.

– Да позвони ты своему Хрюше-Кирюше, если хочешь! Я уже с ним поговорил, – гладко соврал Демьян.

– О чём ты с ним говорил? – Дарси настороженно хмурилась.

– О жизни нашей бренной. Хватит нервничать! Пойдём, я тебя провожу! Мы ж почти семья, вот и поговорим как нормальные люди.

– Нормальные люди не ведут себя как ты.

– Критика принята. Но я по второму разу не извиняюсь, так что эта тема закрыта.

– Скажи…

Дарси осеклась, словно не была уверена, хочет ли знать ответ на почти заданный вопрос. Остановившись, она смотрела себе под ноги. Блестящие сапоги на шпильке зарылись в ледяную грязь. Кто ходит в таких, а? Только те, кто из подъезда в машину и всё. А она по всему городу носится на ходулях. Дура дурой! Даже папочка не сможет защитить её от переломов.

– Лучше ты скажи! – не выдержал Демьян. – Сколько раз ты падала на этих ходулях?

– Только на льду, – призналась смущённо.

– Разбила что-нибудь важное? Нет? Значит, только попу и гордость. Одолжить тебе денег на приличную обувь? А то у тебя что сапоги, что ботинки вчерашние… слёзы одни, а не зимняя обувь!

Демьян почувствовал себя дряхлым стариком, ворчит и пыхтит, как те. Осталось только пошамкать беззубым ртом.

Дарси хлопала глазами.

– Какие ботинки? – не поняла. – Ботильоны, что ли?

Ну запомнил он её ботинки, тоже мне, большое дело! Он все её глупости замечает, а вот цвет глаз не запомнил. А теперь видит, серые они и зеленоватые по краям радужки. А завтра спросите, и он снова забудет, потому что ему это на фиг не интересно.

– Ладно, замяли. Что ты собиралась спросить?

Дарси насупилась.

– Про вчерашнее… ты действительно с той официанткой… ну…

– Что «ну»? Раз уж спрашиваешь, то договаривай!

– Ты правда занимался сексом на нашей с Кириллом помолвке? – выпалила и смотрит так, будто для неё действительно важен ответ. Будто в Уголовном кодексе случайным потрахушкам посвящён десяток статей, и Дарси вот-вот сдаст его властям.

– Нет.

Сказал – и сам на себя разозлился. Нарочно ведь показушничал, а теперь всё испортил.

Дарси не поверила, взгляд нырнул к низу его куртки. Вопрос понятен без слов – почему тогда зашёл в ВИП-салон с расстёгнутыми штанами и поблагодарил официантку.

Отвечать он не станет, одного «нет» достаточно. Демьян не из тех, кто оправдывается.

Дарси вздохнула и пошла вперёд. Быстро так пошла, постукивая каблучками по льду, но потом оглянулась, чтобы проверить, идёт он следом или нет.

– Скажи правду, зачем ты пришёл?

– Я уже сказал – чтобы извиниться. Брат на меня зол, и я решил, что, если ты замолвишь за меня словцо, он оттает.