– Ну что, уже начистил свои туфли и нагладил рубашку? А проставляться кто будет?
Ал хотел было по привычке ответить шуточным приказом звучащим как – Сверху не поступало команды расслабляется – но вместо этого просто пожал плечами.
– Может тогда пройдёшься с нами в город? Пока Менск не получит нового указа сверху и наши корабли не приведут в более менее приемлемый вид, мы расположимся в казармах неподалёку. Ну и естественно можем немного сбросить пар в каком-нибудь пабе, а то и борделе. Что думаешь?
Легко выдохнув и ощутив лёгкую нотку грусти, парень слегка улыбнувшись ответил.
– Простите, парни, но сутки на этой планете всего 12 часов длятся. Уже, считай вечер, а мне ещё нужно успеть в разменную да купить билет до столицы. Будет очень неплохо если получится отчалить уже к ночи, а по этому, надеюсь, поймёте и не обидитесь.
Мужчины переглянулись и один из них без сторонней мысли хлопнул его по плечу несколько раз со словами.
– Ты за кого нас держишь старшой, то есть, свободный гражданин. Зная тебя мы изначально не верили в эту возможность, но спросить не помешало. Короче говоря, держи курс на все четыре стороны по своему усмотрению. Однажды ещё пересечёмся в столице!
Посмотрев на дружелюбные лица своих бывших подчинённых, парень уже было хотел развернуться, как на последом решил добавить.
– Берегите себя, мужики. И не забывайте про то, что мы вместе отрабатывали со мной.
– Так, Ал! Теперь я их взводный, а значит теперь я руковожу ими. Знаешь какую первую команду я им отдам?
– Строем по пабам?
– Верно! Строем по пабам марш!
Проходя мимо ещё несколько мужчин на прощание похлопало парня по плечам, а затем их подразделение покинуло пределы военной верфи. Ал проводил их взглядом, после чего решил про себя попрощаться с кораблём, что был его домом уже несколько лет. Стоило ему повернуть свою голову к морю, как его взгляд пересёкся с бывшим руководителем, что стоял на его палубе. На миг в его голове пробежала мысль о том, что если бы корабль мог превратиться в человека, то он бы выглядел именно как этот статный заядлый вояка.
Идя по свободным с виду, но тесным из-за проходящих мимо людей улочкам, Ал искал взглядом нужные ему вывески. У него было несколько монет при себе, но отработанный оклад он сможет забрать только в одной из военных частей, что обычно находятся на некотором удалении от верфей. По этому он решил, что будет проще и быстрее распылить имеющиеся у него осколки дорогого камня прямо сейчас, а оклад забрать у себя в родном городе.
– Пыльный дом – Прочитал название в слух Ал найдя нужное ему заведение. Внутри мужчина с непривычными с виду усами посмотрел на парня хитрым прищуром, а затем неохотно достал белую шкатулку с незнакомыми узорами. Вместе с этим он достал небольшие весы, а замет взвесив негранёный трофейный камень, выложил в небольшой мешочек равноценное по стоимости количество монет белого цвета. Ранее Алу не доводилось видеть дасты подобного номинала, так как одна такая монетка приравнивалась по стоимости к 100.000 даст, или такому же количеству цэс монет. Номинальная стоимость монеты ровняется весу пыли содержащейся в ней, и разделяется на виды, как и сами редкие камни.
Получив на руки немалое состояние, Ал неспешно покинул непривычное ему за долгие годы перелётов помещение.
Свободный от обязанностей и былого бремени, в свободной рубахе и с небольшим вещмешком парнишка направился искать офис транспортной компании. За время своей службы он успел позабыть как выглядит современная одежда простых граждан, перед глазами годы подряд мельтешила военная однообразная униформа. Привычная ему подвеска общевоенного образца, из прочной нержавеющей стали с ячейками для инкрустации камней разных свойств, казалась слишком примитивной в сравнении с увиденными у прохожих. У кого из серебра, а у кого из золота, с весьма бесполезными, но красивыми элементами ожерелья бросались ему в глаза. Каждый человек имел подобное, оно позволяло быстро использовать подручные камни различных свойств, но строго тех, что были разрешены для использования в общественных местах. По этой причине в подвеске парня, что выглядывала из под частично расстёгнутой рубашки, почти половина ячеек пустовала.