Родители сразу завели домашнее хозяйство – купили двух средних поросят, которых уже не надо кормить молокам, а можно давать варево и купили десяток курочек.

Ухаживание за живностью, приготовление корма, спасло родителей от праздного проживания на деревне. Они с удовольствием копошились в мирке своего любимого хозяйства, время жизни проходило со смыслом. Комбикормом их обеспечил зять, Игорь Георгиевич, привезя с районного рынка целую машину мешков с разными яствами. В феврале месяце мы получили первый продукт от нашей свинки Нюши. Прапорщик Краснов оказался классным забойщиком свиней. После разделки туши, мама пожарила печень с лучком, а на гарнир вынула из печи чугунок картошечки с запахом дымка. Нашлась и квашеная капуста. Участники зимнего действа просидели за столом до позднего вечера. Запах жареной свеженины с картошкой и подливом, до сих пор не ушёл из моей памяти.

Зима 1970/71 года выдалась снежная и морозная. Я много сил тратил на расчистку двора дома и тропинку к колодцу до центра длинной улицы деревни. Это закаляло меня физически. С тоской вспоминал наш дом в Заводоуспенке, красивые зимы Зауралья. Жизнь для меня разделилась на до и после Урала. Это раздвоение приносило мне постоянные воспоминания о золотой поре юности в далёком краю крайнего юго-востока тугулымского района, свердловской области.

Здесь в деревне, в свободное время, я продолжал штудировать программу 1-го курса заочного обучения Уральского университета имени А. М. Горького, в который поступил учиться с 1-го сентября 1969 года, на философский факультет, по специальности «Диалектический материализм». Регулярно вёл свой «Дневник развития мысли и дела». В этот период моя внутренняя жизнь мало отличалась от жизни на Урале. Мне не хотелось отставать в своём развитии от студенчества большого города, каким был Свердловск в то время. Осень 1970 года и первый месяц зимы пролетели для меня как один долгий осенний день.

В своём дневнике за 29-е ноября 1970 года, под заголовком «Лев Толстой источник разума и развития» я сделал свой вывод о смысле жизни и средства его достижения:

«Только ненависть к своему несовершенству в сочетании с презрением несовершенно существующего, укажет тебе истинный путь понимания смысла жизни».

Этому предшествовало прочтения книги Бориса Мейлаха «Уход и смерть Л. Толстого». Все последующие годы моей жизни подтвердили жизненность моего девиза. выработанного в ранней юности. Деревня Червино меня создала как личность. Не зря И. С. Тургенев, языком своего героя Базарова из повести «Отцы и дети» сказал – «Для мыслящего человека нет захолустья».

С нового, 1971-го года приступил к дипломному проектированию. Руководителем проекта мне назначили ведущего инженера специального конструкторского бюро, Васюхневича Петра Ивановича. Жизнь приобрела для меня иной содержательный смысл. Она стала намного интересней и привлекательной.

После работы летел домой с желанием сесть за расчёты и чертежи. Большую часть схем и плат вычертил за кульманом кабинета Петра Ивановича. Тема проекта замысловатая – «Модернизация выходного каскада передатчика радиостанции «Пальма». Мне предстояло перейти от лампового варианта на транзисторный вариант оконечного каскада передатчика. В то время наша электронная промышленность СССР стала выпускать мощные многоэмиттерные транзисторы типа КТ907А и КТ907Б, способные в паре раскачать выходную мощность до 25 Вт, что обеспечивало устойчивую связь радиостанции на дальности 45 километров.

Транзисторы кремниевые эпитаксиально-планарные n-p-n генераторные сверхвысокочастотные. Предназначены для работы в схемах усиления мощности, генерирования, умножения частоты в диапазоне 100 – 400 МГц в режимах с отсечкой коллекторного тока в импульсных схемах при напряжении питания 28 В. Вывод эмиттера электрически соединен с корпусом. Выпускаются в металлокерамическом корпусе с жесткими выводами. Обозначение типа указывается на боковой поверхности корпуса. Масса транзистора не более 6 г.