Перевожу спертое дыхание. Часто моргаю, чтобы не расплакаться. Гоню от себя нахлынувшие эмоции. Смотрю на человека напротив, а вижу все, что преследовало последние два месяца: боль и разочарование. Но что-то далёкое заставляет разум поставить в противовес сильнейшим чувствам осознание того, что мне нужен этот разговор. Чтобы поставить точку и жить дальше. Ради себя, ради ребенка, ради будущего.

- Хорошо, - выдаю дрожащим голосом, получая выдох облегчения в ответ. - Давай поговорим.

15. Глава 14

That's All She Wrote - T.I. feat. Eminem

Диана

Какая-то сиюсекундная надежда в черных глазах, а затем снова буря из трясущих эмоций. Стараюсь не пропускать через себя, не топить в этом вареве собственное сознание, но не могу. Все слоями к моим чувствам добавляется, окуная в пучину очередного разрушения.

Снова дышу. Снова мотаю головой, чтобы избавиться от ненужного наваждения. Но ничего не помогает.

- Пройдем в ресторан? Можем в тот, который в здании.

- Не думаю, что это хорошая идея, - старательно увожу взгляд от пронизывающих насквозь зрачков. - Давай все решим здесь.

- Там много людей... Я подумал, что там будет комфортнее, чем... Эм... Наедине.

Мужской голос срывается на хрип на последнем слове. Прекрасно понимаю, о чем он сейчас думает, потому что сама гоняю болезненные обрывки в памяти. Молча киваю, направляясь к выходу. Джеймс придерживает для меня дверь, после чего на достаточном расстоянии идёт следом. Нутром чувствую его взгляд, прожигающий спину. Кажется, что согнусь под этой тяжестью пополам. Но иду, не оборачиваясь.

В лифте, по несчастливому стечению обстоятельств, мы снова только вдвоем. И если в кабинете и коридорах пространство позволяло чувствовать себя не запертой в клетке на пару с диким зверем, то маленькая кабина разгоняет какой-то невероятный животный ужас.

Буквально бросаюсь в противоположный от Тернера угол, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Будто мужчина, который является ему причиной, может слышать этот оглушающий стук мышцы о ребра. Будто сразу поймет, что все чувства так же свежи и живы. Что разрывает меня от одного взгляда на него.

Цифры, сменяющие этажи, идут на убыль слишком медленно. Воздух в лифте слишком спертый. Боль от впивающихся в ладони ногтей недостаточно отрезвляющая.

Закусываю до крови губы, пытаясь справиться с напряжением. Неосознанно вскидываю взгляд, натыкаясь на напряжённую вену, пульсирующую на шее, выпирающий кадык, расстегнутые верхние пуговицы рубашки, обнажающей смуглую кожу и выделяющиеся ключицы...

Рубашка...

Стальная... Моя...

Шаровой молнией ударило яркое воспоминание, поражающее измученный организм. Воздуха становится катастрофически мало.

- Хочу, чтобы ты всегда ходила в моих рубашках на голое тело, - Джеймс ласково прикусывает мою верхнюю губу, расстегивая пуговицы на стальной рубашке, которая так ему идет. И которую я схватила при первой же удобной возможности, чтобы передвигаться по дому, потому что давно приметила. - Ты такая красавица, маленькая...

Сейчас его глаза не черные, как обычно. Темно-карие, но когда в их поле зрения оказывается солнечный свет, то зрачок буквально вспыхивает красным отливом. Невероятное зрелище. Невозможно взгляд оторвать.

- Как ты пахнешь, - горячее дыхание обжигает шею, когда мужчина шумно втягивает воздух, вдыхая запах моей кожи, и проводит пальцами по обнаженнму животу. Мурашки с ног до головы окутали тело, заставляя плотно сжать ноги, чтобы унять разливающееся между ними тепло, но сильная рука тут же раздвинула их обратно, ныряя пальцами к изнывающий плоти. - Ты - невероятная, Диана. Все в тебе меня дурманит: завораживающая красота, гибкий ум, чистая душа, стойкость духа, невинность, вперемешку со страстью... Все... - шепчет, проходясь поцелуями по шее, ключицам и груди. - Но самое возбуждающее и желанное во всем этом, что ты только моя. Моя женщина. Моя любимая. Моя.