– Об этом я и говорю, Китти.

– О чем об этом?

– Твой тон. Ты так… так небрежна.

– Небрежна? Я в ужасе, Стив.

– Ты боишься за себя. За «тележурналистку Кэтрин Логан», – пальцами он обозначил кавычки.

– Не только. – Она с трудом сглотнула. – Насчет работы в «Etcetera» я тоже не уверена. Все поставлено на карту, Стив.

Он невесело засмеялся:

– Об этом я и говорю. Вот ты опять. Только и слышно: погибло твое имя, твоя репутация, твоя карьера. И тут же ты рассказываешь мне, как шантажировала домовладельца. Ты изменилась, Китти. – Он перестал расхаживать по кухне и посмотрел ей прямо в глаза. – Весь прошлый год я думал, что с тобой творится?

– Целый год? По-моему, ты преувеличиваешь, – с тревогой отозвалась она. – О’кей, я выпустила непроверенный сюжет, а что до квартиры? Это же безобидная проделка! Постой-ка, а кто притворился, будто у него в бургере обнаружился лобковый волос, и все затем, чтобы получить второй бургер бесплатно? И ведь ты его получил. Бедняга менеджер, ты осрамил его в присутствии других клиентов.

– Мне было восемнадцать, – негромко возразил он. – А тебе уже тридцать два.

– Тридцать три. Ты пропустил мой день рождения, – по-детски возразила она. – Да, я такая. Во всем вижу сюжеты.

– И используешь эти сюжеты во зло?

– Стив!

– Раньше ты умела находить сюжеты, Китти! Умела писать. Тебе важно было рассказать интересную историю, а не подставить человека или добиться своего.

– Прости, а я и не знала, что твоя заметка о новой модной линии Виктории Бекхэм призвана изменить наш мир! – парировала она.

– Что я пытаюсь тебе сказать: мне нравилось читать твои статьи, нравилось тебя слушать. А теперь ты попросту…

– Что я теперь? – переспросила она, и слезы хлынули.

– Не важно.

– Нет уж, пожалуйста, скажи мне, что я такое, я ведь только это и слышу на каждом новостном канале, читаю на сайтах, на моей собственной двери это пишут каждый день всю неделю, и пусть теперь лучший друг скажет мне это в глаза, только этого мне и не хватало! – Она уже орала в голос.

Он вздохнул и отвернулся.

Повисло молчание.

– Как это исправить, Стив? – спросила она наконец. – Что сделать, чтобы ты, чтобы все на свете простили меня?

– Ты с ним поговорила?

– С кем? С Колином Мерфи? Нет, нам предстоит встретиться в суде. Если я попытаюсь с ним заговорить, только хуже наделаю. Мы принесли ему извинения в начале передачи, когда выяснилось, что не он – отец ребенка. Посвятили ему часть времени от нового шоу.

– Думаешь, от этого ему стало легче?

Китти пожала плечами.

– Китти, если бы ты обошлась со мной так, как с ним, я бы граффити на двери не ограничился. Я бы, наверное, тебя убил, – сурово произнес он.

Глаза ее расширились.

– Стив, ты меня пугаешь!

– Ты все никак не поймешь, Китти! Речь не о твоей карьере и не о твоей репутации. Вообще не о тебе. Подумай о нем.

– Я не знаю, что делать. – Она все еще сопротивлялась. – Может быть, если бы я сумела объяснить, как это вышло… Те две женщины были так убедительны, Стив! Их рассказы во многом совпали, даты, время, все выглядело так… достоверно. И ведь я копала, Стив, поверь мне, копала очень тщательно. Я же не кинулась с этим сразу в эфир. Я возилась полгода. Продюсер поддержал идею, редактор поддержал, я же не одна этим занималась. И передача была не только о нем. Ты ее видел? О том, что в Ирландии множество педофилов и сексуальных маньяков, которые ухитряются получить работу в школе или в другой профессии, где имеют доступ к детям, хотя были уличены в развратных действиях по отношению к своим подопечным.