– Перестань! – вскакивая, воскликнула Виктория. – Хотя бы потому, что он мертв.

– Ну конечно! – едко проговорил он. – О мертвых хорошо – или ничего.

– Зачем ты так? – с болью спросила Вика. – Коля был прекрасным человеком. Он не пошел с тобой. Думаешь, я не знаю, чем ты зарабатываешь деньги? А на Колю ты зол потому, что…

– Давай не будем ворошить прошлое, – прервал он ее. – Ты только что похоронила мужа. Но тем не менее… выходи за меня замуж. Я люблю и буду любить тебя всегда. Антошка еще маленький, и он, я уверен, быстро привыкнет ко мне. Я буду любить его как родного, хотя бы потому, что ты его мать. Не торопись говорить «нет», – опередил он пытавшуюся что-то сказать Вику. – Но мне нужно знать, есть ли хотя бы надежда на то, что мы будем вместе. – Он шагнул вперед и, обхватив Вику за талию, впился ей в губы, но тут же ахнул и, согнувшись, присел.

– Сволочь! – Отскочив, Вика схватила сковородку. – Как ты мог?! Я думала, мы друзья, а ты…

– Лихо! – Алексей с трудом выпрямился. – Все-таки уроки пошли тебе впрок. Не торопись с ответом, – сделав глубокий выдох, тряхнул головой, – потому что потом можешь пожалеть. Что сейчас ты, кроме своей любви, можешь дать Антошке? И что можешь получить сама от любви к покойному Коле? – Криво улыбнувшись, отступил назад. – Не нужно, – предупредил он сверкнувшую глазами Вику. – Умерь свой пыл. Просто подумай – без меня ты пропадешь. Ладно, если бы ты была одна, а ведь у тебя сын. Что ты можешь дать ему в жизни? Воспоминания о его погибшем отце? Ты права, я не совсем честно делаю деньги, но тем не менее они у меня есть, и немалые. Выходи за меня, и мы откроем свое дело. Ты будешь зарабатывать деньги и не беспокоиться за будущее твоего сына. Подумай, – повторил он. – А сейчас до свидания.

Развернувшись, вышел. Она услышала хлопок входной двери.

– Коля, – плача прошептала Вика. – Кто хотел твоей смерти? Коленька!.. – Она зарыдала.

– Опаздываете? – усмехнулся мощный, похожий на штангиста мужчина в потертых джинсах. – Раньше Михайлова Константина Федоровича всегда отличала точность. Времена идут, люди меняются.

– Я здесь не для того, – недовольно заметил Михайлов, – чтобы выслушивать критические замечания в свой адрес. Говори, что нужно, Рыбаков?

– Теперь узнаю Михайлова, – хмыкнул Рыбаков.

– Зачем ты вышел на меня? – сухо спросил его Михайлов.

– Как насчет золотишка?

– Если ты, Рыбаков, все такой же, разговаривать с тобой – значит терять свое и чужое время.

– Я спросил о золоте. У тебя есть интерес к благородному металлу? Или, может, ты знаешь людей, которые…

– Предупреждаю: если это очередная твоя байка – строго накажу. А сейчас давай к делу.

– Ты не ответил, интересуешься ты золотом или нет?

– У тебя есть металл?

– Точнее будет сказать, я знаю, у кого есть. Я посредник, популярная сейчас профессия.

– Сколько золота? И какое именно? Если ты говоришь о драгоценностях…

– Я говорю о золоте, из которого эти самые драгоценности делаются.

– Проба?

– Девяносто пятая. Около шести килограммов. Я вижу, ты заинтересован.

– Я могу встретиться с человеком, у которого товар?

– Разумеется. Но не могу быть уверен, что ты купишь…

– Слушай, Ваня, – резко сказал Михайлов, – не надо перегибать палку. Она может сломаться, и тогда за твою жизнь не дадут и цента. Сегодня вечером я жду тебя с человеком, у которого золото. И смотри не вздумай пропасть. Надеюсь, я выразился ясно?

– Сегодня, – кивнул Игорь. – Я, собственно, и рассчитывал на него, но сначала не мог его найти. А тут вспомнил, что у него есть…

– Ему можно доверять? – перебил его Глеб.

– Конечно. Я его давно знаю. И ни разу он меня не подвел. Подожди-ка, ведь ты его тоже знаешь. Помнишь, около Амги стояли? Рядом звено старателей работало. Их потом, когда мы ушли, кто-то ограбил. Вот Иван и был в этом звене. Я еще деньги им на дорогу собирал.