Сам Игорь Николаевич отправился делать перевязки, оставив меня одну в процедурном кабинете. Работа у меня нудная и кропотливая, но я не жалуюсь, это лучше, чем делить одну территорию с Мироном.

Несколько раз ко мне заглядывали сотрудники, все вели себя сдержанно, представлялись, но никто не позволял себе фамильярности. Опасения Аслана были напрасны, что и требовалось доказать.

Ни Аслана, ни Тамерлана в течение дня я не видела, видимо были заняты. В третьем часу в процедурный кабинет вошел Игорь Николаевич, осмотрел фронт проделанной работы и заявил:

— Я на сегодня закончил, ты тут как управишься, закрой кабинет, ключи оставь у себя, — положив связку на стол, развернулся и ушел.

Все так неожиданно, что я даже спросить его ни о чем не успела. На часах еще и трех часов нет… это у него такой короткий рабочий день?

Я так рано заканчивать работу не хочу, по крайней мере, пока не сниму отдельное жилье. Ладно летом, могу прогуляться и не спешить домой, а зимой? Вспомнив об отчиме, пошла проверять телефон, который поставила на тихий режим. Опять звонил!

Мирон звонил уже второй раз, Написала сообщение, что меня вводят в курс работы, говорить не могу…

Третий раз он позвонил ближе к вечеру, я просто проигнорировала звонок. Меня злила и напрягала его навязчивость. Я понимала, что лучше не станет, нужно как можно скорее съехать из дома.

— Ты домой не собираешься? — заглядывая в кабинет, спросил Тамерлан. Смотрю на время. За окном день, а на часах почти семь вечера. — Не позволяй Доку себя эксплуатировать, — серьезно предупреждает парень, рассматривая, сколько всего я успела сделать.

— В моих интересах все грамотно рассортировать, — улыбнувшись, отвечаю Тамику.

— Тебе еще много? – осматривая пустые коробки и заполненные подписанные контейнеры.

— Почти закончила, — гордо сообщаю я. — Осталось сложить все в шкафы и вынести мусор. Ты не знаешь, куда это? — кивая на стопку картона и коробки с упаковкой.

— Я унесу, — произносит и тут же принимается за работу. Разрывая и сминая коробки, скручивает их в рулет. Наблюдая за игрой мышц на его руках, удивляюсь, с какой легкостью он это проделывает. За один раз все не вынести, за три захода Тамик освобождает процедурку от мусора. Быстро расставляю контейнеры.

— Где можно взять совок, тряпку? — спрашиваю, когда он возвращается.

— Уборку оставь тем, кому за нее платят, — сдувая со стола кусочек полиэтилена.

— Дверь я закрою, чтобы ничего не пропало… - начинаю объяснять.

— Здесь ничего не пропадает, — уверенным голосом. — Я отдам распоряжение, чтобы убрали, а когда мы вернемся, закроешь дверь.

— Вернемся? Откуда? – рука, что тянется за ключами застывает.

— Ты сегодня вообще ела? — спрашивает строго.

Пытаюсь вспомнить, а он продолжает:

— Я отъезжал и забыл тебе показать столовую, а Док и не подумал, что ты с утра голодная, — вроде спокойно, но в голосе острая режущая сталь.

— Да я не голодная, — не то чтобы я защищала Игоря Николаевича, просто не хочу настраивать начальника против себя в первый рабочий день. Тамерлан не стал меня даже слушать.

— Идем, — кивая на дверь, ждет, когда я отомру.

Входим в соловую, которая обстановкой и дизайном напоминает хорошее кафе. У нас в колледже и школе тоже были столовые, мне есть с чем сравнить…

— Эмма Руслановна есть что перекусить? — улыбаясь, спрашивает Тамик пухлую невысокого роста женщину.

— Конечно, Тамерлан Ибрагимович, вы садитесь, девочки сейчас все подадут, — засуетилась повар.

На столе появился свежий салат, булочки, горячее жаркое с ребрышками, сырная нарезка, тарелка солений… еще какие-то закуски, мясные рулетики...