– Понимаю, – сказал Матвей.

Как всегда случается в сказках, совершенно причудливые, несбыточные пророчества вдруг сбываются сами собой. И это он привез ее прямо сюда.

Разумеется, Ассо не могла уйти от судьбы, когда ей изложили это вот таким образом: если она одна в силах помочь и от нее зависит жизнь маленького ребенка.

– Они, естественно, не знали… не знали про нее ничего, но… когда про нее стали все говорить… когда в телевизионном эфире случилось… что ее лишили магии, папа сказал… но это же Россия, и далеко, и если она не умеет больше плавать, то это невозможно, а потом она же не королева, и…

– Ну да, ну да.

– И тут она приехала к нам сюда, а наши заметили и хотели сначала посмотреть, а может быть, она… все-таки королевской крови, и кто знает… потому что уже увидели, что она с вами приехала, а вы не кромешник. И не совсем человек.

– Да. – Матвей попытался уложить это все в голове. – Окей. Сказочное пророчество. Что же нужно, чтобы исцелить этого вашего мальчика?

Девочка подняла глаза, и в них показались слезы.

– Вот это немножко трудно, но вы обещали, что не станете сердиться.

– Я не обещал, что не стану сердиться, потому что я… не настолько хорошо владею собой, на самом деле, чтобы прямо чувства брать и выключать, но ты можешь не бояться, я не стану сердиться на тебя. Так что для этого нужно? Что должна сделать Ассо? И что она просила передать мне?

– Она просила передать, что она, конечно, это сделает и что вы ее поймете.

– Разумеется.

– Вы сердитесь? На нее сердитесь?

– Нет, я на нее не сержусь. Дальше что?

– Она ничего не должна делать особенно, ей надо только пробыть с ним рядом три дня.

– Три дня! – воскликнул Матвей.

У него оборвалось сердце. Девочка виновато опустила голову.

– Ну да, это очень сложно сделать, натурально, если ты совсем не умеешь дышать под водой, – проговорил он, стараясь взять себя в руки. – Понимаю. Ей очень больно дышать там сейчас?

– Н-нет, – неуверенно ответила малолетняя русалка. – Не очень. Она только немножко кашляет.

– Она только немножко кашляет. Ага.

– А еще есть одна важная вещь.

– Еще одна.

– Вы теперь все время будете за мной повторять?

Он качнул головой.

– Из-вини.

– Вот про это про все нельзя никому говорить.

– Правда? А почему ты мне рассказала?

Девочка шмыгнула носом.

– Ассо сказала, что через понятие комы можно тебе объяснить и ты поймешь, а больше никому нельзя говорить, потому что они кромешники и догадаются, что это такое за заклятие и что это такое за заклинание, или пророчество, или условие, в общем, что оно не сработает. И она сказала, что ты волнуешься и все нарушишь, если тебе все не рассказать, что ты нам море… – русалка посмотрела на него исподлобья, запнулась, но все же закончила: – …вскипятишь.

Он засмеялся. Не потому, что он мог бы или хотел бы такое сотворить. Просто потому, что это было именно то, что сказала бы Ассо. Потом смех смолк.

– Замечательно.

– Она три дня побудет, а потом к тебе вернется. И все.

– Послушай, я допускаю, что ты не знаешь ответа на этот вопрос, но вдруг все-таки знаешь. Она русалка, которая живет в пресной воде. Понимаешь? Не в соленой воде. Не в море. Она говорила, что ей тяжело дышать в соленой воде. Она три дня там нормально вообще проживет? Или как?

Девочка отвела глаза.

– Я точно не знаю. Ассо сказала, чтобы ты не беспокоился. И чтобы ты никому не говорил, вот точно чтобы ты никому не говорил. Другим русалкам и нейтралам чтобы не говорил.