Ни фонарей кривые пальцы,
И ни закатная вода,
И раздражают иностранцы!
На улицах давно темно
И ни одной собаки.
Висит бордовое сукно,
На фоне гордый граф Исакий!
Там Пётр поодаль от него,
Нева, Дворцовая под аркой,
Луна, покорною служанкой
Брусчатку чистит добела,
И мажет сонные дома.
Люблю твой северный покой,
И в сажень разгибая руки,
Целуюсь с Невскою губой,
Как в губы ласковой подруги.
В затылок бьет балтийский бриз,
На этих улицах прохладных,
Поют ветра твои в парадных
Не хуже оперных актрис,
Шныряют по дворам-колодцам,
И гонят северное солнце
По небу каждый день, на бис.
Уже заря, на небе чайки,
У Зимнего стоит толпа.
Тень от гранитного столба
Залезла в рот Дворцовой арке,
И бьет поклон моя тоска.
Люблю я улицы твои,
Санкт-Петербург в лучах зари!
Смотрите, как крадётся солнце
По крышам ваших же домов.
Как весело плывут оконца
В реке, у строгих берегов.
Считает мелочь Чижик-Пыжик,
Теплом подуло из метро,
Асфальт блестит как серебро
Под шелест дорогих покрышек,
Всё оживает, всё светло!
Царь-город мой, признаюсь честно,
Я родом из другого места…
Там твой отец бывал однажды,
И как отметил он не лестно
Понравились ему края,
Где спят озёра и поля,
Где чахнут от суровой жажды
Окрест бояре-тополя.
Там под ударом топора
Сосна донская вырастала
Изящной мачтой корабля.
И я построил свой корабль,
Достиг твоих нейтральных вод,
Живу июль, живу декабрь,
Живу уже четвертый год.
И год от года, отрекаясь
От мрачных дум и злых невзгод,
Я не спешу идти в поход,
Живу как есть и улыбаюсь!
«Мой город по мне заскучал…»
Мой город по мне заскучал.
Я слышу его по ночам.
Я вижу его в ноябре
На этом промокшем окне.
Мой город меня не простил
За то, что я юность пропил.
За то, что я нагло удрал
В июле на Невский причал.
Мой город роняет печаль
В холодную серую даль.
Я слышу его в голове,
Трезвея на чёрной Неве.
И сквозь километры дорог
Я вижу бетонный порог,
С которого нагло удрал
В июле на Невский причал.
Выходной
За окошком работает кран,
На столе увядают цветы.
Я протру пожелтевший стакан
И налью в него хлорной воды.
Как всегда моросит за окном.
Петербург не скупится водой.
В магазине торгуют вином,
А с утра у меня выходной.
Из приёмника группа «Кино»,
За окном красно-жёлтые дни.
Отвратительно пьётся вино,
С неба падают в лужи огни.
И никто не нарушил покой,
Да и я не просил никого.
Вот и всё – пролетел выходной.
Я чертовски устал от него.
«Пью чай, скучаю по вину…»
Пью чай, скучаю по вину.
Луна побелкой крыши мажет,
И не ходи к гадалке даже,
Я за вином ещё пойду.
Моя любовь через Неву.
Нас развели мосты-подонки.
И я, как на тюремной шконке,
Мотаю срок, лежу и жду.
И ночь как ночь, и всё при ней:
И тишина, и мрак зыбучий,
И в чёрной, неприглядной куче
Лежат покойники теней.
Люблю я ночь, и что скрывать,
Люблю ночами мучать слово.
Оно всегда терпеть готово
Вином залитую тетрадь.
И верю я, в потоке дней,
Быть может, вспомнят ненароком
Мои измученные строки,
Пока не слёг я в мрак теней.
Город
В мой зрачок помещается город
С одиночеством шумной толпы.
И преследует мраморный холод
От парадной до Невской губы.
Облака как бетонные плиты
Разбросало на тысячи вёрст.
Их дороги дождями размыты,
Как слезами в поминки погост.
Я не стар, но уже и не молод.
Память строит надёжный оплот.
Мне достался простуженный город
Трёхсотлетних прокисших болот.
И в затравленном городе этом,
Шерстяное накинув пальто,
Бродит где-то забытое лето,
Как тоннельные ветры метро.
А когда этот город разложит
Штабелями нас в чёрный барак,
Разобью я об облако рожу,
Как под лёд угодивший рыбак.
Монолог
Скулы выбиты, кожей стянуты,
Сотни лет уже неизменные.
Я живу себе сном обматутый,
Годы лучшие все разменяны.
И в груди моей, в поле маковом