Безумный бег воспоминаний
(Перед уходом в стылый сон)
Не управляется сознаньем,
Похожим на реальный стон.
Молитвы шёпот закрывает
Ворота в ночь для диких дней.
Неясным отблеском мерцают
Сто тысяч дум, и всё – о Ней.
ОНА
Она спокойная, как нега.
Она, как сон.
Непредсказуема, как небо.
Ни страсть, ни стон.
Её на все лады склоняют,
Как право – зря.
Её боятся и гоняют,
О Ней моля.
Она и лечит и терзает,
Всегда права.
Порою сердце оживляют
Её слова.
Она сильна, но беззащитна
Для грубых рук.
Но нам должно быть очевидно:
Она живёт вокруг.
«Уютный угол у стола…»
Уютный угол у стола
В ночь, в день.
А за окошком пелена —
Метель.
Приятны утро и тепло,
Да чай.
Хоть солнце и не увело
Печаль.
Прекрасны вечер и закат,
Да дым,
Но вечер думами богат —
Бог с ним!
Дорога плачет без тебя,
Да дверь
Открыта настежь для меня —
Поверь.
Уснуть? Тревожною порою
Дел нет.
Забыть? Придёт с весною
Куплет.
Кроваво-угольной воды
Я не коснусь.
Что? вечер? – Это полбеды!
Вернусь.
И слов нет, чтобы описать
Погод ненастье.
И нет слов, чтобы подарить
Любимой счастье.
Растопят сумрак летним днём
Твои слова.
Метель окажется дождём,
Любимой – пелена.
«Переплетенье рук рождает чувство…»
Переплетенье рук рождает чувство.
Переплетенье слов рождает стих.
Невысказанный смысл даёт искусство,
Невыраженный слог даёт мотив.
Мотив искусный в душах стих рождает
И чувства пробуждает в глубине.
Хоть руки далеки, но руки вспоминают
Рожденье смыслов о самом себе.
Слова слезятся думой по бумаге,
Хоть часть их счастлив на неё пролить.
Не только мрачные и грязные овраги,
Не только беды приходилось пережить.
Грех жаловаться на свою судьбину;
Пока свеча горит, роняя свет,
Сплетенье дум в нелёгкую картину
Рождает ожидания куплет.
«На окошечке заветном…»
На окошечке заветном
Твоей тени нет.
К сожаленью, не приходит
Твой привет.
Вспоминаю, помню
О тебе.
А рубин всё плачет
В серебре.
Подмораживает долго
Месяц Март.
Занимаюсь изученьем
Старых карт.
Закрывает сон тихонько
Мне глаза.
Пусть двоим теперь приснится
Неба бирюза.
«Миф – содержанье Лабиринта…»
Миф – содержанье Лабиринта,
Бесстрастный путь в ночи…
Я нахожу биенье ритма —
Так сердца голосок стучит.
Тайна
Помню, сдёрнул с Тайны смело
Белоснежную вуаль…
Позже робко, неумело
На неё набросил шаль.
Мне не жаль, не жаль открытий;
А у ног простёрлась даль.
Милая, не уходите,
Не вонзайте в душу сталь.
«Филигранная работа…»
Филигранная работа
Вызывает интерес.
Добавляется забота:
Неизвестности процесс.
Неизбывность обсуждений
Забивая болтовнёй,
Убежать от огорчений,
Отнимающих покой.
Огорченья постигают
Ты скажи, скажи, зачем?
Иногда меня пугает
Невозможность перемен.
Не привыкну к ожиданьям,
Право слово, никогда.
Но твержу, как оправданье:
«Это горе – не беда».
Дорогу осилит идущий
Дорогу идущий осилит,
Пусть долог и труден поход.
Достало б желанья и силы
На каждый уступ-поворот.
Идущий осилит дорогу,
Коль смысл он увидел в пути.
То скоро, а то понемногу,
Хоть тяжко бывает идти.
Дорогу осилит идущий,
Пусть камни, пусть тернии рвут.
Но голос он слышит зовущий,
И кажется, что его ждут.
Идущий дорогу осилит,
Хоть ноги собьёт до колен,
Пока ему мнится по силам
Грядущая вязь перемен.
«Догорает осень серебристо…»
Догорает осень серебристо,
Под ногой трещит упрямый лёд.
Летний тёплый сумрак золотистый
Успокаивая, снег пройдёт.
Вот туман над соснами седыми
Озаряет ясный луч весны,
А дождями ярко-голубыми
Веет от проказницы-зимы.
«Причудливым извивом…»
Причудливым извивом
Твоя струится нежность.
Мне не постичь изгибов;
Виной – моя небрежность.
Прохладным переливом
Вздымает грудь неспешно —
Ты хороша на диво…
Мы свидимся, конечно!
Ночная походная
Костерок наш догорает,
Подступает тьма ночная.
Глазом уголёк мигает,
Неизвестностью пугая.