– Его уход из семьи я перенёс очень болезненно, это было так неожиданно, я на него сильно обиделся. Отец это чувствовал, несколько раз он приезжал, хотел наладить со мной отношения, но я был непримирим и не желал с ним разговаривать. Мать пыталась меня переубедить, она хотела, чтобы я поддерживал с отцом контакты, но я упрямился. Когда я повзрослел, у меня проскальзывало желание с ним увидеться, тем более что когда я уже здесь работал, он, взяв у матери адрес, прислал мне письмо и приглашал приехать в гости, просил у меня прощения, подчёркивая, что всегда меня любил, помнил обо мне и никогда от меня не отказывался. Он писал, что, если я приеду, то мы сможем поговорить как взрослые люди, и, возможно, я смогу его хотя бы чуточку понять и простить.

– Это было до нашего знакомства или после? – спросила Татьяна.

– Тебя я ещё не знал, это после первого года работы, я собирался ехать в отпуск к матери, но тут такая была запарка – меня Шумилин попросил остаться и направил на курсы, а отпуск был перенесён.

– Почему не поехал на следующий год? Отец ведь осознавал свою неправоту, он тоже мучился и страдал, хотел поговорить с тобой уже как со взрослым человеком! Потом, у тебя же там появились брат и сестра? Неужели не было желания их увидеть? – не унималась жена.

– Скажу откровенно, вот они-то меня интересовали в последнюю очередь! Во мне боролись два чувства: с одной стороны, действительно хотелось с ним увидеться и поговорить так, как он хотел; с другой стороны – обида не отпускала! Он не только меня обидел, он нанёс непоправимую душевную травму матери, которой, в буквальном смысле, жизнью своей обязан и здоровьем. Я видел, как страдала мама, но, чтобы меня не расстраивать, делала вид, что успокоилась и совсем не переживает. Я у неё не решался спросить, но, мне кажется, отца она всё же простила. Но главная причина несостоявшейся поездки банальна: к тому времени я познакомился с тобой, мы решили образовать семью и, насколько ты помнишь, летом у нас в Ленинграде была регистрация! А потом всё закрутилось, завертелось!..

Таня подошла к Олегу, обняла его за плечи и спокойно, но уверенно произнесла:

– Вернёмся из командировки и поедем вместе на могилу твоего отца. Это дань памяти. Что бы в жизни ни произошло – он отец, я поняла из твоих слов, что не самый плохой, видимо, что-то в нём надломилось, и он совершил такой шаг. От тебя он отказываться не собирался, любил, стремился сохранить отношения, материально обеспечивал, в конце концов, он просто дал тебе жизнь, а это самое главное!

Олег благодарно прижался щекой к руке жены и нежно её поцеловал…

Олег Петрович почувствовал, что его вдруг стало охватывать внутреннее волнение, кровь прилила к лицу, участилось сердцебиение – это состояние напрямую было связано с воспоминаниями о безвременно ушедшей жене. Слишком свежа ещё была боль утраты. Смириться с такой потерей невозможно, он всё ещё не мог поверить, что нет больше его рассудительной умницы и красавицы Танечки, и когда думал о ней, пытался успокоить себя тем, как ему было с ней легко и приятно, и как всё же хорошо, что он её встретил. «Как всё-таки мне повезло, что в моей жизни была такая женщина, – с восхищением подумал Олег Петрович, – в сложных для меня ситуациях Таня всегда находила нужные слова поддержки. Если я был чем-то раздражён и ни с кем не хотел общаться, оставляла меня в покое, иногда даже выходила в другую комнату, пока я не приходил в норму».

Олег Петрович потянулся к кружке с компотом, но она оказалась пустой.

– Надо же, кружку компота в пол-литра выпил и не заметил, – тихо произнёс он вслух. Сколько это я просидел? – Олег Петрович взглянул на свои электронные часы с подсветкой. Они показывали 3:15. – Больше часа прошло, а как будто пять минут, – продолжал он бубнить себе под нос.