Влекомым к суете страстями

Богатство духа не познать —

Ведь двигая лишь челюстями

Величья Бога не понять.

28.12.99

322.

Бессовестны и бессловесны —

Такие были времена.

Герои кляуз неизвестны,

А лжи всходили семена.

Зато у каждого по пайке,

Жилплощади – на рыло метр,

Известий нет, а только байки,

Интеллигентам – шляпа фетр.

Эпоху эту вспоминают

Кто с омерзеньем, кто скуля,

Другие вовсе знать не знают,

Почём фунт лиха в лагерях.

28.12.99

323. Предновогодье.

На улицах серая слякоть,

Над нами промозглая мгла,

В душе непонятная мякоть —

Хоть водка бы нам помогла.

Таким предстаёт юбилейный,

Желанный двухтысячный год

Для нашенского поколенья —

Носителя тяжких невзгод.

Безвременья злые приметы,

Всей жизни томительный след —

На наши вопросы ответы

Средь многих бушующих бед.

29.12.99

324. Ещё о Насте.

Коварна и капризна Настя,

Порой же – чудо хороша,

Она не признаёт ненастья,

Зато растёт как на дрожжах.

Движенье и разнообразье —

Вот два излюбленных коня,

Намёк один лишь на страданье

Её выводит из себя.

Все для неё друзья-подруги,

Не признаёт авторитет,

Идёт по миру своим кругом,

Средь старших – может быть, отец.

29.12.99

325.

А есть ли безвозвратные потери?

Для слабонервных сей вопрос непрост,

Возможно, и для скептиков матерых,

Фанатикам же это – в горле кость.

А тех, кто скромен, верит в Провиденье,

Надеется на Божью благодать,

На всепрощение и милосердье,

Такой аспект не должен волновать.

Не будем маяться в тревожном мире,

И без того хватает всем забот,

Останемся верны спокойной лире —

Всё разрешится у тесных ворот.

29.12.99

326.

Слепая ярость негодяя

Прервать готова нашу жизнь —

Ему неведом свет харизм

И состраданья он не знает.

Несправедливость столь нелепа,

Неразрешимый парадокс —

Судьба податлива, как воск,

Непредсказуема, как ветер.

В подлунном мире всё возможно,

В духовном поле – свой закон,

Господь в нём светит испокон —

Душе негожа осторожность.

30.12.99

327.

Картошка хороша в мундире,

За слякотью приходит снег —

Не так уж плохо в этом мире,

Доволен малым человек.

Но это лишь одна стихия,

Уверен – очень много их;

Мы знаем Бога Сына имя,

Не признаём богов других.

Восславим же, друзья, Исуса,

Его приверженность к добру,

Избегнем вражьего искуса

И вспомним Бога поутру.

31.12.99

328.

В делах приверженность добру

Нечасто нами проявлялась,

Хотя и страстью к серебру

Мы никогда не отличались.

То невдомёк, то наутёк,

А то и просто из-за лени —

Носил нас жизненный поток

Чуть ли не с самой колыбели.

Покаемся же днесь, друзья,

Пока мы с вами в этом мире

И временами моросят

Дожди улыбчиво-грибные.

5.01.2000

329. Почти по Окуджаве.

Доступен всем бесплатный сыр,

Но только в мерзких мышеловках.

Вне них – в затоптанных до дыр

Мы ходим тряпочных кроссовках.

Но мышеловки не для нас,

Поэтому живём – не тужим,

Пьём только водку, а не квас,

Не шницели, а суп – на ужин.

Когда ж придёт пора идти

Нам в мир иной, на переплавку,

Не будет ужас колотить,

Как ветер – жирную козявку.

5.01.00

330. Альтернатива.

В двухтысячном году движенье

Пошло привычной колеёй —

Остались в прошлом оживленье

И радости полёт хмельной.

Опять привычные заботы,

Про хлеб насущный разговор,

Не труд, а только лишь работа —

Продлён с лукавым договор.

Но где нам взять такие крылья,

Чтоб оторваться от земли,

Скользить по небу без усилья

Вдали от пашни и долин?

Вглядись попристальней, получше

В своё таинственное я —

Возможно, станут тебе чужды

Работа, дрязги, колея.

10.01.00

331. Мечта и явь.

Блистательный полёт мечты

Своей улыбкою сияет,

Не признавая суеты,

Из жизни тьму он изгоняет.

В суровой яви бытия

Мечтатель места не находит

И как наивный судия,

Меж правдой и неправдой бродит.

И между небом и землёй,

По-видимому, неуютно —

Решать об этом нам с тобой,