Пролетают флюиды, их кто-то забыл,

но от них стихотворные выси.

2000

***

Луч скользит по уставшей воде,

шаловливо качнулись деревья.

Поздней осенью тихо везде:

то ли в городе, то ли в деревне.

Преспокойно движенье людей,

словно сон, замедляющий держит.

Полумрак. Нет эмоций, страстей,

только слышно лопаточный скрежет.

Снега нет. Суховей. Снова ноль.

Он упал своей тихой тоской.

На асфальт тихо сыпали соль.

Люди шли по асфальту рекою.

Оживленно движенье машин,

суета будет чуть-чуть позднее.

Из подъездов идут как с вершин.

С каждой, каждой минутой виднее,

что уже на земле нет листвы,

кроны голы, позднейшая осень.

Только очень секунды быстры,

на часах они крикнули: "Восемь!"

8 ноября 2000

Синий рассвет

Я забываю любовь за окном,

мягкую мебель и стены.

Пусть все хорошее кажется сном,

позже забуду измены.

Синий рассвет городских фонарей,

снега мерцания в аллее.

Вольно, морозно – иду я бодрей,

окна на доме алеют.

Вот твои окна. Шаги все быстрей,

в мыслях забыться хочу я.

Боль бывших чувств от заминки острей,

сердцем тебя давно чую.

Было все? Не было? Прошлое то.

Пусть ты прекрасен как прежде,

мимо пройду как фигура в пальто,

тело прикрыто одеждой.

Синий рассвет голубеет слегка,

ветви колышутся в небе.

Чу, отодвинулась шторка слегка,

смотришь, живой ты, не в склепе.

1999

Вдохновенье

Природа, влюбленность – всегда вдохновенье,

мужские улыбки, их вид…

Они так прекрасны своим дуновеньем,

снимая усталость обид.

Любое вниманье, любое влеченье

на импульсах тайных флюид,

находит свое отраженье, свеченье,

и строчками в вечность летит.

Бываю влюбленной в природу мгновенно,

явленья – частички души.

И если встречаю тебя, непременно

душа мне воскликнет: «Пиши!»

Пока ненадолго, на час или годы,

ловить тебя буду в мечтах.

Немного волненья, немного погоды,

возможно, сверкнешь ты в речах!

Идет вдохновенье до кончиков пальцев,

когда я кого-то люблю,

потом вышиваю стихи, как на пяльцах.

Узоры: люблю – не люблю.

1999

Первое марта

Мелькает снежок за окошком,

снежинки стучатся в дома.

Стряхнула я шапку как кошку,

весна в марте – это зима.

Снимаю я все верхние вещи,

надев свой рабочий халат.

Работа сжимает как клещи,

со мною чертежный мой клад.

Спокойно у кульмана сяду,

возьму желтый свой карандаш,

так двадцать шесть лет скоро кряду

невольно железу отдашь.

Смешно, но работе я рада,

пусть много волнений, забот.

Финансы в работе награда,

они не придут без хлопот.

Слегка рыжеватые блестки

здоровых, красивых волос.

Сережки блестят, словно слезки.

К работе готова я, босс.

1 марта 1999

***

Снега безбрежные растаяли,

сияет солнце от души.

С тобою врозь. И это тайна ли,

что мы лишь врозь и хороши?

Весна теперь нам не попутчица,

живем, друг друга не браня.

Есть ангел маленький и лучница?

Нет, давит возраста броня.

Мы равнодушно – холостые,

дела обычные вершим.

Земные радости простые

нас веселят. Мы не грешим.

Сверкает солнце, наслаждается

своей весенней красотой.

Душа моя в тебе нуждается.

Ты говоришь мне: "Нет, постой!"

Твой взгляд кричит и тихо кается,

весной глаза твои полны.

Ты в равнодушии раскаялся

на гребне солнечной волны.

1999

***

Обернулся мужчина, почувствовав взгляд,

взор его был прекраснее снега.

Кепка в сторону смотрит, как снежная прядь,

но в душе его не было брега.

Он довольно силен и спокоен наряд.

Взгляд сверкнул, отводясь ненароком.

Он почти недоступен, а может быть, свят,

отношения с ним будут пороком.

Говор – рокот его растопил снег и май,

обнажилась листва изумрудно.

Его внешность подвластна поэтам и снам.

Наши встречи нам помнятся смутно.

Развернулась листва, да хороший апрель,

зелень май поглотил снегопадом,

будто кто-то с водою смешал акварель.

Мокрый снег на меня томно падал.