Экипаж столпился у открытого люка, а сэр Фрэнсис и боцманы спустились вниз. Каждый нес зажженную лампу и при ее свете осмотрел печати, наложенные голландским губернатором Тринкомали на сейф.

– Печати нетронуты! – крикнул сэр Фрэнсис, чтобы успокоить зрителей, и те ответили одобрительными криками.

– Ломай петли! – приказал он Большому Дэниелу, и боцман охотно принялся за работу.

Трещало дерево, скрипели медные заклепки, когда их выдирали из гнезд. Изнутри сейф был выложен листами меди, но железный лом Большого Дэниела прорвал листовой металл, и зрители довольно зашумели, когда им сообщили о содержимом.

Монеты были зашиты в толстую парусину. Таких свертков оказалось пятнадцать. Дэниел вытащил их и положил в грузовую сеть, которую теперь можно было поднять на палубу. Далее подняли слитки золота. Они были по десять штук уложены в деревянные ящики, и на каждом ящике раскаленным железом был выжжен номер и общий вес слитков.

Поднявшись из трюма, сэр Фрэнсис приказал все свертки с монетами, кроме двух, и все ящики с золотом отнести в свою каюту.

– Сейчас мы разделим только эти два свертка с монетами, – сказал он. – Остальную часть своей доли получите, когда мы вернемся в добрую старую Англию.

Он с кинжалом в руке наклонился к двум оставшимся сверткам и разрезал обшивку. На палубу полился поток серебряных монет в десять гульденов каждая, и моряки завыли, как стая голодных волков.

– Считать нет необходимости, – сказал сэр Фрэнсис. – За нас это сделали сырные головы. – И он показал на числа на ящиках. – Пусть каждый выйдет, когда назовут его имя.

С хохотом и непристойными шутками моряки выстроились в очередь. Каждый, услышав свое имя, выходил с шапкой в руках и получал свою долю серебряных гульденов.

Единственным человеком на борту, не получившим своей доли добычи, оказался Хэл. Хотя он имел право на свою двухсотую часть – почти двести гульденов, – о них позаботится его отец.

– Мальчишка с двумя сотнями гульденов в кармане, – объяснил он Хэлу. – Когда-нибудь ты поблагодаришь меня за то, что я сберег для тебя эти деньги.

Потом с деланной яростью повернулся к экипажу.

– То, что вы разбогатели, не значит, что у меня нет для вас работы! – взревел он. – Надо перенести остальной груз на берег, чтобы мы могли вытащить корабль, накренить его, очистить днище, поставить новую мачту и вернуть на место кулеврины. Работы хватит для всех на пару месяцев.

На кораблях сэра Фрэнсиса никому не позволяли бездельничать. Скука – самый опасный враг из всех, с кем он сталкивался. Пока одна вахта занималась разгрузкой, капитан находил занятие и для свободных от вахты моряков. Никто ни на минуту не должен забывать, что это боевой корабль и экипаж в любое мгновение должен быть готов сразиться с врагом.

Из-за раскрытых люков и расставленных на палубе больших бочек с пряностями на корабле не оставалось места для упражнений с оружием, поэтому Большой Дэниел увел свободных от вахты людей на берег. Они построились рядами и выполняли приемы. Взмах саблей влево, удар, отход, удар направо, отход – все это повторялось, пока пот не полился ручьями, а моряки не начали хватать ртом воздух.

– Достаточно! – сказал наконец Дэниел, но людей не освободил. – Одна-две схватки, чтобы разогреть кровь! – крикнул он и принялся расставлять людей парами, а потом, хватая борцов за загривок, швырял их друг на друга, как бойцовых петухов на арене.

Вскоре весь берег покрылся парами дерущихся кричащих людей, голых по пояс, они толкались, сбивали друг друга с ног и катались по песку.

Стоя за первым рядом лесных деревьев, Катинка и ее служанка с интересом наблюдали за происходящим. В нескольких шагах за ними к стволу одного из лесных гигантов прислонился Аболи.