– Ещё скажи, что мистер Кинг каждый раз дарил этой актрисе букет дельфиниумов. – бросила девушка.

– Дарил. – прищурился Чарльз. Они смотрели друг на друга. И одновременно в их глазах пронеслось нечто странное, что-то непонятное для них самих. Первая отвернулась Эшли, зажав зубами передние пряди. – Знаешь, до сих пор помню огненные, длинные кудри этой актрисы. – говорил Чарльз, руками показывая, насколько пышные были волосы. Он так увлёкся этим разговором. – И аромат её духов был резкий: апельсин с корицей.

Эшли молчала. Неужели…

– Ты же тоже в детстве в театре играла. Что если мы с тобой ещё до универа встречались?

– Кинг, э… – растерялась девушка, услышав от Чарльза то, о чём сама она думала. Но эта фраза отрезвила Эшли. Та мысль, промелькнувшая на секунду в её голове, лишь иллюзия. Обман, который она сама бы желала принять за действительность. – У нас в Чикаго театров мало? Да и вообще, тебя бы я точно запомнила. До университета я тебя никогда не встречала. – отрезала она.

По Чарльзу было видно, что он намеревался что-то сказать ей. Указать на излишнюю веру в её память. Однако он закатил глаза и цокнул, явно смеясь над Эшли.

– Ну почему сегодня не отменили репу спектакля… – обиженно и лениво произнёс Джонатан. – Так ещё и к первой паре…

– Сегодня выступают только три группы. – улыбнулся Рэй и открыл дверь в актовый зал. – Ради этого отменять всем?

Стоило Орлам войти в зал, как они уставились на Зиммермана, разговаривавшего с… Дэниелом. Впервые после комы он появился в университете. Чарльз и Эшли переглянулись между собой. Орлы медленно приближались к режиссёру, до них уже доносились отрывки разговора.

– Я не знаю. – в своей самоуверенной манере говорил Дэниел. – Поставьте вместо меня Кинга. Или проведите кастинг заново. Не знаю. Не мне же вас учить. – с пренебрежением и нерасторопностью произнёс он. Дэниел выглядел расслабленно. Он медленно водил рукой, забыв или даже не зная о субординации. – Вы же изначально не хотели давать мне роль Ромео. Так дайте её достойному человеку. Я хочу получить главную роль честно. Без помощи отца.

– Ли. – твёрдо сказал Зиммерман. Орлы стояли за спиной Дэниела и слушали его. У Эшли перемешались чувства. Она с трудом сдерживала улыбку, глядя на Чарльза, уверенная в нём. Роль его. Безусловно. Для чего Дэниел поступал так? Отказ от главной роли, естественно, трудное решение, а для самовлюбленного и амбициозного студента с большой любовью ко всему простому – подавно. Эшли была благодарна Дэниелу, хотя и чувствовала себя и Чарльза победителями, его – побеждённым.

– Отец думает, что я бездарь, не могу сам добиться успеха, раз покупает мне роль даже в выпускном спектакле. Так знайте. Мне это не нужно. И проявлять ко мне снисхождение тоже не нужно. Я его чувствую за километр. Если вы считаете меня заурядным, то так и скажите. Дайте шанс достойному.

– Здравствуй, Кинг. – сказал Зиммерман, проигнорировав монолог Дэниела. – Работайте оба. – закончил режиссёр и удалился, оставив всю компанию в недоумении. Хотя больше всех был поражён Дэниел, ожидавший, что его непременно лишат роли без всяких раздумий.

– Джульетта, – улыбнулся Дэниел и поздоровался с девушкой очень театрально, пафосно.

Эшли улыбнулась. Как часто люди менялись, оказавшись между небом и землей? Многие утверждали, что не боялись смерти. Что это единственное, чего нельзя избежать, и несомненно она настигнет каждого. Но как только смерть представала на расстоянии вытянутой руки, то мигом прежний человек, сам того не сознавая, исчезал. Он стремился к свету, рушил в своей голове фундаментальные убеждения и взгляды, нравственно не являющимися правильными, но удобными, лишь бы остаться