– Ну, не будем так не будем, – усмехнулся Мстислав и внезапно поинтересовался: – Матушка, тебе известно, что князь Владимир умер?

Удивление Аделины выдали лишь едва заметно дрогнувшие ресницы.

– Нет, – сказала она.

– Только что дядька Часлав привез посла от Святополка, – сказал Мстислав. – Сейчас я буду принимать посла. Хочу, чтобы и ты послушала его.

Аделина кивнула головой:

– Хорошо. Я приду.

Мстислав вышел из беседки, но его окликнула мать:

– Погоди, Мстислав, я хотела бы с тобой переговорить.

Мстислав остановился. Аделина подошла к нему, взяла под руку и отвела на десяток шагов от беседки.

Оглянувшись на Первинка, который последовал за ними, промолвила:

– Первуша, оставь нас наедине.

Первинок прошел дальше на пару десятков шагов.

Убедившись, что никто их не может услышать, Аделина проговорила вполголоса:

– Мстислав, а что у тебя с Анастасией?

Щеки Мстислава порозовели. Он пробормотал:

– Матушка, с чего бы ты это забеспокоилась? Всё у нас вроде бы нормально… Или Анастасия на что-то жаловалась?

– Не жаловалась, – сказала Аделина. – Но чую, что вы охладели друг к другу.

– Так мы уже не мальчик и девочка, – сказал Мстислав. – И женились не от большой любви, а по политической выгоде.

Аделина вздохнула:

– Вот то-то и оно.

– Матушка, а что тебя все же беспокоит? – задал прямой вопрос Мстислав.

– Меня беспокоит… – задумчиво проговорила Аделина. Обвела долгим взглядом Мстислава и сказала: – Ты мужчина видный, здоровый, а сын у тебя только один. У Владимира с десяток детей, и то половина их умерла. Тебе нужны еще сыновья!

– Для этого любви не надо, – усмехнулся Мстислав. – Не во мне проблема. Бог не дает Анастасии детей. А отец мой… Мой отец славился распутством, он ни одной юбки не пропускал. Он и сам был ребенком от шалавы.

– Не будем об этом, – проговорила Аделина. – Бог ему судья!

Мстислав бросил взгляд на солнце.

– Матушка, солнце спешит в полдень, пора идти на совет. Ты со мной пойдешь?

– Иди. Я только скажу Милице, что ушла, и следом за тобой приду, – проговорила Аделина и вернулась в беседку.

Когда Мстислав пришел в парадную палату, старшие дружинники были в сборе. Они сидели на лавках у стен.

Судя по лицам, они уже знали о прибытии гонца из Киева. Правда, с какими известиями он прибыл, они еще не знали. Часлав позаботился о том, чтобы с послом или его слугами никто не смог переговорить.

Догадываясь, что князь неспроста срочно созывает совет, дружинники оживленно обсуждали приезд посла и выдвигали различные версии.

Увидев, что в палату вошел князь, они встали.

К Мстиславу подошли Тихон и Сфенг и стали шептаться.

Тем временем подошла и Аделина. Она тихо присела на лавочку у окна.

Мстислав, заметив ее, кивнул ей головой. Он прошел к матери, взял ее под руку, провел к трону и посадил в кресло рядом. После чего сам сел на трон.

Первинок, который обычно вел на приемах записи, занял место за столиком с письменными принадлежностями.

Сфенг был самый старый из бояр. Поэтому, как старейшина, он начинал собрание. Грузно опираясь на посох, он вышел на середину палаты и громко трижды стукнул посохом о пол.

Бояре затихли.

Мстислав задал вопрос:

– Где гонец?

Сфенг снова стукнул посохом о пол и объявил:

– Пусть посол войдет.

В палату вошел Часлав. Рядом с ним шел человек. Лицо его было умыто. Он смотрел красными от усталости глазами. Его одежда очищена от пыли, однако кое-где на одежде виднелись остатки грязи.

Пройдя вперед, он остановился, не доходя до трона несколько шагов, поклонился и сообщил:

– Князь Мстислав, великий князь Святополк желает тебе здоровья.

По рядам бояр пробежал удивленный шепот – они были удивлены титулом, которым посол именовал Святополка.