Лолит всхлипнула.

– Не реви! – строго проговорил Первинок. – Терпеть не могу женских слез!

– Все мужчины не любят женских слез, – снисходительно согласилась Лолит.

– Ага! – кивнул головой Первинок. – И чего ты теперь хочешь от нас?

– Возьмите меня с собой, – попросила Лолит. – Ты человек добрый и мудрый. А одна я пропаду.

– Зачем же ты мне нужна? – удивленно проговорил Первинок.

– Я петь могу, – сказала Лолит и громко затянула: – Миленький ты мой, возьми себя с собой! Там, в краю далеком, буду тебе женой!

– Тихо! – поперхнулся Первинок. – Жена у меня есть. А служанкой ты не будешь… Я вижу это по твоему характеру.

– Ну что ж… – Лолит взялась за седло, чтобы залезть на лошадь.

У нее был такой удрученный вид, что сердце Первинка дрогнуло.

– Ладно. Погоди, – сжалился Первинок, досадуя на себя, что берет себе лишнюю обузу. – Я возьму тебя с собой. Сначала поживешь на моем дворе, а дальше видно будет.

Сбор войска был назначен в Таматархе.

Опасаясь нападения с востока, Мстислав тянул с отъездом из Тмутаракани. Хотя Мстислав и считал, что известия, которые привезет Первинок из Алании, никак не повлияют на его планы, однако он решил дождаться его. Так душе было спокойнее.

К счастью, Первинок быстро вернулся, и при этом его известия оказались добрыми – аланы не собирались воевать на стороне Георгия Цулы. Они не были готовы к войне.

На следующий же день Мстислав отбыл из Тмутаракани и через несколько дней был в Таматархе.

Вернувшись во дворец, в котором прожил долгие годы, Мстислав вдруг почувствовал в душе тоску по прошлому.

Хотя и был он в этом городе изгнанником, которому из жалости дали удел в управление, но он был счастлив, счастлив, потому что занимался тем, чем хотел. Он не принимал самостоятельных решений, а потому не лежал на его плечах груз ответственности за них. Он был более свободен, чем сейчас, когда стал полновластным хозяином.

На второй день Мстислав устроил пир для горожан.

Часлав был в отлучке, но на пир пришла его жена Аврора с сыном Алексеем, а также тесть Александрос.

Аврора летнее время обычно проводила в Таматархе в родительском доме. Часлав хотел поставить в Таматархе свой дом, но Александрос заявил, что так как он стар, а Аврора его единственная наследница, то нет смысла тратить деньги на строительство еще одного дома.

Аврора была прелестна. В ней было все, что ценят мужчины, – стройный стан, приятное лицо с прямым благородным носом, блестящие черные волосы, горящие огнем черные глаза.

Аврора и Анастасия были подругами.

У сына Часлава были огненно-рыжие волосы. Неудивительно – потомство черноволосых и светловолосых часто рождается рыжеволосым.

Алексей был сверстником Евстафию, и они обычно вместе проводили время.

Александрос сильно постарел. Два десятка лет назад, когда Мстислав увидел его в первый раз, он был худощав, смугл, с густой шапкой черных кучерявых волос. Сейчас погрузнел, полноту не скрывала и свободная парадная одежда. А от густых волос не осталось и напоминания: чтобы скрыть плешивость, Александрос брил голову.

После традиционных здравиц между Мстиславом и Александросом завязался разговор.

Разговор начался с того, что Мстислав подал знак, чтобы Александрос подошел.

Когда тот приблизился, Мстислав пригласил Александроса присесть рядом и поинтересовался у него торговыми делами, и в частности ценами на хлеб.

Интерес Мстислава не был случаен. Князь является главным лицом в торговых отношениях с другими странами.

Византия в результате неудачных войн с арабами в конечном итоге потеряла египетские владения, являвшиеся тысячи лет хлебной житницей сначала Римской, а затем и Византийской империи. Выращиваемого на оставшихся территориях зерна не хватало, что повлекло за собой голодные бунты.