– Вы гений! – крикнул кто-то в толпе, и сотни голосов подхватили: «Да здравствует гений!»

Приложив руку к сердцу, Райз сдержанно поклонился.

– Благодарю вас. Но я делал это не ради признания и славы. Это просто моя миссия…

– Слушайте, – нервно перебил его Мао, почувствовав, что про него начали забывать, – хватит пудрить народу мозги! Всё это пышные фразы и только! Ну изобрели вы этого робота – очередную игрушку для буржуев, орудие эксплуатации рабочего класса и порабощения простых тружеников. Какая нам, трудовым пчёлкам, польза с того, что трутни будут пожинать плоды прогресса? Да и вообще: прогресс, регресс – всё это туман, который напускают приспешники Синдиката, чтобы проще было грабить народ, отвлекая его от мысли о революции и торжестве анархии.

Лицо Райза брезгливо передёрнулось, но всё-таки его самообладанию можно было только дивиться. Брод тем временем вошёл во вкус:

– К тому же, товарищ Райз, когда ваших роботов станет больше, капиталисты воспользуются вашим открытием и уволят всех рабочих с заводов и фабрик. Роботы, как известно, не могут устраивать забастовок и стачек. Они работают круглосуточно и без выходных, и им вообще платить не надо. Пролетариат тогда останется без работы.

– Вы закончили, то-ва-рищ? – спросил Райз, когда Брод остановился, чтобы перевести дух. Привычным ледяным, не терпящим возражений тоном, в котором слышалось реальное, а не напускное превосходство, он ответил:

– Вы не правы, кам-рад. Моё изобретение – реальная возможность позабыть о любой эксплуатации. Одно верно – скоро, очень скоро, биороботов будет намного больше. Они будут воспроизводить себя сами, так что их число каждый день будет расти в геометрической прогрессии. Это позволит каждому – я подчёркиваю! – каждому жителю Мегаполиса, независимо от его материального состояния, приобрести себе робота, а то и сразу нескольких. Так что пролетарии смогут отправлять вместо себя на работу своих роботов, а самим им не придётся гробить жизнь у станка. Я давно всё предусмотрел, и я не взялся бы за свою работу, если бы не был уверен в том, что она не сделает мир более справедливым.

Очевидно, что трудящимся в лице Мао Брода эта перспектива понравилась, и главный бунтарь, едва ли не в первый раз в жизни, не нашёл возражений.

– То есть вы хотите сказать, что ваша цель – это каждому человеку по роботу? – переспросил Айс.

– Нет. Моя цель – каждому человеку столько роботов, сколько он посчитает нужным. Господа, в ваших головах осталось что-то, что вам ещё не ясно?

Лицо у Айса было всё ещё озабоченное, и по нему я догадался, что в голове Айса шевельнулась какая-то мысль, что с ним случалось не так уж и часто.

– Слушайте, доктор, – начал он. – А это по-вашему хорошо, что их будет так много? Ну один, два, ещё куда ни шло. Можно вот так прийти и поглазеть на него, людям это интересно. А если их будет много, и они будут такие умные, то они могут взбунтоваться и нас, людей, подчинить и поработить.

Не успел Айс договорить, как тело Райза будто бы молния пронзила. Он вытянул шею и резко припал к ограждению балкона, отчего казалось, что он навис над толпой, как гигантский, расправивший свои крылья кондор. Сходство с этой птицей дополняла лысая голова, клювообразный нос и хищный взгляд блестящих тёмных глаз из-под нахмуренных бровей. Не знаю, какие звуки издают кондоры, но мне казалось, что и голос его зазвучал как крик преследующего добычу кондора.

– Ничего вы не поняли! Биороботы напрочь лишены чувств, эмоций и переживаний. Они ничего не хотят, им не нужно ничего, кроме электроэнергии. У них нет ни самолюбия, ни чувства собственного достоинства, ни чего-либо в этом духе. У них есть только программа, программа и ничего кроме программы! А на чём, вы думаете, сосредоточены все их алгоритмы? На служение человеку, конечно же! Служение безоговорочное, безропотное исполнение любого каприза владельца, невзирая на личные интересы. У них просто не может быть личных интересов! Разве не таких роботах вы видели в своих радужных снах?