– Ты на что-то намекаешь, троекратный орс Рентури, удаленный из команды отца?

Он не оскорблял – просто обращался, как положено. Мог бы, кстати, и про безбуквенность добавить, и про неизвестную мать, в официоз и это входило…

Не добавил.

– Тебе показалось.

Рентури примирительно запрокинул голову.

В конце концов – зачем пытаться быть крылатее аврика? Глупо терять настоящих друзей из-за такой ерунды, и какая, в сущности, разница кто кого и когда укусил первым?

Базовая

Бар «Триникси»

Экран

Крохотная фигурка висела между небом и асфальтом в ореоле бегущих по разлаженному экрану радужных полос, хрустела конфетами и рассуждала о предназначении Божественной Зои.

Экран был большим, но старым, сменить бы, да вечно не хватает времени – в обоих смыслах этого слова. Бармен закончил протирать грязной тряпкой грязную стойку, оглядел полупустое помещение, презрительно сощурился.

Так, ничего особенного, шваль помоечная. На таких много не заработаешь, но, как говорится – минутка век бережет. Нормальный народ подтянется попозже, когда кончится смена в порту, а пока…

Зевнув, он выключил экран. Кинул тряпку на поднос. Обернулся.

Вздрогнул, наткнувшись на прозрачный холодный взгляд очень светлых глаз из-под натянутой на самые брови вязаной шапочки.

– Включи.

Оценил с профессиональной мгновенностью сильный загар и эту самую шапочку, в меру грязную и надвинутую почти что до самых глаз, чтобы уж наверняка закрыть виски. Ага, понятно… Тонкие пальцы с прозрачными ногтями, сведенные в точку зрачки. Тоже понятно.

Пожал плечами, щелкнул пультом.

Что он – законченный идиот, чтобы возражать явной отшибистке, да к тому же – из бывших амазонок?..

Стенд

Верхне-надверхний уровень

Эльвель

В чем же была его ошибка?

Ошибиться в трактовке он не мог, просьба была слишком уместной для простого совпадения, да и оформлена по всем правилам. Ну, почти по всем, нельзя же всерьез ожидать от скиу соблюдения абсолютно всех тонкостей, но суть-то была оформлена четко.

Но тогда почему она повела себя так?

Время было настолько позднее, что кое-кто на среднем уровне мог бы счесть его и ранним, солнце давно перевалило зенит и здесь, на самом верху, отделенное лишь невесомым кружевом тонких веток, давило на плечи почти физически. Защитная зеркальная маска отсекала большую часть спектра и позволяла видеть почти как ночью, но придавала окружающему странный оттенок, что-то среднее между яростью и страхом. На защитные маски идут боковые пластины перелинявших линкерлей, предпочтительнее не раньше пятой-шестой линьки, когда пластинки эти вырастают по максимуму, выравниваются и почти не искажают изображения. Ну разве что самую чуть окрашивая его в приятные тона любви и довольства. Не желая даже тут подчиняться правилам, Эльвель долго искал среди новорожденных линкерлей достаточно крупного, а потом хорошо его раскормил, чтобы сброшенных им при первой же линьке пластинок хватило на маску.

Хватило вполне.

Позже многие из сокомандников пытались, но у них, конечно же, ничего не вышло – ведь у них не было крови Для-Песни-Рожденного, а без нее даже самого крупного линкерля невозможно вырастить до нужного размера. Так что маски второй или даже третьей линьки сейчас у всех поголовно, а вот первой – только у него. Сомнительная, если разобраться, привилегия – глядеть на мир словно через агрессивную красно-оранжевую дымку. Но все лучше, чем видеть его сквозь золотисто-зеленую, счастливую до тошноты.

Не так раздражает.

Эльвель устроился на отшибе, как обычно, никто не возражал и не пытался втянуть в общую малую игру, кажется – с едой, да, конечно же, как же с едой-то и не поиграть? Он почти лежал в удобной развилке, свернувшись и отгородившись от всех тем, что пристроил на коленях бродячего стинкля, накормил как следует, а теперь легонько перебирал его спинные иглы, создавая незамысловатую мелодию. Стинкль, хоть и ничейный, но оказался довольно чистым и звучал на удивление хорошо, а сокомандники давно приучены воспринимать такую позу как четкий знак: капитана не трогать! Капитан песню творит.