Нацепила кроксы, прямо на шерстяные носки, протопала по тропинке к бане, обратно, постояла перед клумбой с отцветающими астрами, обошла вокруг теплицы, резко обернулась, чувствуя на себе пристальный взгляд.

На крыльце ожидаемо стоял Иван… Ефремович, курил айкос, смотря в удивительно звёздное для дождливой осени небо, как в разгар августа на побережье Чёрного моря, переводил задумчивый взгляд на Лиду, а потом снова – в небо, будто искал среди созвездий ответ на нерешаемый вопрос. Звук сигнала телефона разрезал тишину ночи, уверенным движением Иван, тот, что Ефремович, достал аппарат из кармана брюк, на несколько мгновений осветил лицо, и двинулся в сторону Лиды.

Она так и стояла посредине небольшого газона, рядом с отцветающими астрами, похожая на осенний, увядший цветок. Опустив руки вдоль тела, в толстовке на три размера больше Лидиного сорок второго, с виднеющейся дурацкой оборкой на подоле ночной сорочки, в кроксах и шерстяных носках – бабушка приучила держать ноги в тепле, чтобы сберечь женское здоровье. Господи, глупость какая! Шерстяные носки!

– Ваш телефон не сел, – прошептала она очевидное подошедшему вплотную Ивану… Ефремовичу.

Он промолчал. Стоял рядом, источая запах умопомрачительного парфюма, совсем немного – берёзового веника и чего-то личного, интимного, не доступного посторонним. Словно окутывал собой, накрывал убийственной аурой, припечатывал одним лишь взглядом.

– Почему вы обманули? – голос звучал глухо, с нотками обиды, как у ребёнка, которому Зубная Фея не оставила под подушкой пятачок за зуб.

– А ты как думаешь, Лида? – хрипло ответил Иван… Ефремович.

Сделал один-единственный шаг, сократив расстояние между телами до нескольких сантиметров, одновременно обхватывая рукой женскую талию. Таким простым, понятным, в то же время стремительным, властным жестом, что Лида успела лишь вдохнуть, выдыхала она в мужские губы. Настойчивые, жадные, каким-то чудом терпеливые, стремящиеся больше отдать, чем взять. Обещающие.

Через несколько мгновений мелькнули галогеновые фары подъехавшего автомобиля, Фролов оставил два коротких поцелуя в уголках губ Лиды, и скрылся за калиткой. Не оборачиваясь.

8. Глава 8

Рабочий день завершился, Лида немного задержалась – последний приём длился дольше положенного. Первоклассник не справлялся с новыми нагрузками. Долгая беседа с взволнованной мамой помогла выявить причину проблем, оставалось дело за основным – признание родительницей этой причины. По мановению волшебной палочки проблемы не решаются, а именно такого подхода ждут родители с завышенными требованиями в отношении собственных детей.

Зашла в комнату отдыха. Помимо сносных дивана и пары кресел, там стоял небольшой холодильник, микроволновка и электрочайник. Мало кто обедал в кафе или бистро, трудились в центре психолого-педагогического сопровождения в основном молодые специалисты, кто-то ради опыта, кто-то с целью найти учеников для частных занятий. Зарплата у начинающего педагога – слёзы. Бизнес-ланчи в бюджет большинства не вписывались.

С удивлением увидела приятеля студенчества. Он учился на математическом факультете, Лида с подружками – на психологии. Они давно не виделись, кажется, последний раз пересекались через семь лет после выпуска. Мизурин Димка – неунывающий, обаятельный блондин, – встречался с Багузиной Мариной, той самой, что когда-то познакомила Лиду с Олегом. Впоследствии Димка и Марина сыграли красивую свадьбу, слетали в свадебное путешествие на Мальдивы, – всё в кредит, – а спустя полгода развелись.

– Привет, – Димка встал, удивлённо уставился на зашедшую. – Отлично выглядишь! – светло-голубые глаза выражали восхищение от встречи и того, что видит. – Сто лет не виделись!