Съел половину, остальное – вечером. Когда над городом появится звездное оливье. И сама Земля в нем как горошина, а Млечный Путь – веточка укропа, а Вселенная – та еще петрушка.

А может быть, все мы снимся оливье. Я не знаю, я жду ответа.

Как выглядит в России разговор простого человека и аналитика.

– Здравствуйте, я безымянный простой российский человек, но хочу быть чуть менее простым.

– Угу. Я аналитик. В чем вопрос?

– Накануне я возвращался домой. Меня схватили какие-то люди, ограбили, засунули в зад пучок петрушки…

– Вопрос-то в чем?

– Так вот, вопрос… что это за безобразие?

– Спасибо за ваш вопрос. Я бы мог начать с того, чем отличается федерация от конфедерации, республика от монархии, демократия от автократии. Все это очень интересные и важные вопросы. Но я уже забыл, о чем вы спросили… Да и какая разница, что волнует такую козявку. Изучать нужно не козявок, а их первопричину – нос.

– Апчхи. Правда!

– Будьте здоровы.

– Спасибо за ответ. А что почитать на эту тему?

– Вы читали труды Рональда Инглхарта?

– Не читал. Я просто все это время был в гневе и растерянности. Это такое унижение: приходить домой с пучком травы в заднице!..

– Так вот, попросите в следующий раз заснуть вам в попку труд Инглхарта. Не сомневаюсь, что многое встанет на свои места в вашей голове.

– А откуда вы знаете, что будет следующий раз?

– Есть глобальное исследование, которое показывает, что единожды пучок не засовывают.

– И когда это безобразие прекратится?

– Это зависит от ста семнадцати факторов.

– Каких?

– Известно их количество, но содержание неизвестно. Но, скорее всего, пучок петрушки будут засовывать вам до конца жизни. Только вчера его засовывали люди с тремя полосками на штанах, сегодня – с двумя полосками на погонах, а завтра – с одной полоской в тесте на коронавирус.

– А можно… как-то сделать, чтобы всем засовывали, кроме меня?

– В России нет. В России можно регулировать только угол наклона пучка в вашей заднице.

– А мои соседи говорят, что если вместе собраться и самим схватить тех, кто засовывает пучки, то…

– Если вы с соседями такие умные, то зачем меня спрашивать?

– Извините, пожалуйста…

– Дам один совет. Когда я жил в России – брр, страшно вспомнить! – я делал так. Перед возвращением домой сам засовывал себе петрушку в задницу. Хулиганы были в растерянности. Одни ее вынимали, другие поливали. Я знаю парня, который после этого сам стал аналитиком.

– Спасибо за ваш ответ.

– Не за что. Покупайте мою книгу «Ой, ты умер! Как ученые доказали бессмысленность вашей жизни».

– Спасибо, куплю.

– Мне все равно. Спасибо.

– Спасибо.

Меня часто спрашивают: «Валерий, как жить?» Я отвечаю: жить надо так, чтобы не стать политиком. Для этого нужно, как в старой притче, «[вылюбить] козу». Помните, про монаха, который сделал много добрых дел, но все помнили его как козолюба.

Так вот, нужно сделать то, что любишь. И добрые люди не пустят тебя в политику. Там ведь только святые. Политики как освященные яйца на Пасху: избиратели дерутся ими – чье первое треснет? Самое крепкое яйцо становится президентом. И двадцать лет красится луковой шелухой.

Политики – это собрание всего хлама в голове избирателей. Поэтому они также напоминают катышки на свитере. Это иконы и шашлык, однополые браки и нетфликс, феминитивы и баборабы. Это повар, который готовит из того, что упало на пол. Я так не смогу. Я неженка и подбираю крошки не с пола, а со стола.

В политике мне придется сделать две вещи. Первая – позвонить своей козе и сказать ей: «Я тебя люблю, но… Пойми, у меня начался новый этап…» А потом всю жизнь блеять перед избирателем.