– Простите, Федор Несторович – еще можно вопрос?
– Да – конечно!
– В вашей лаборатории тоже выросла… Елка?
– Именно! – и впервые за все время беседы Федор Несторович взглянул в глаза Гуйманну, от чего тому окончательно сделалось не по себе, и он, наконец-то, поверил в серьезность намерений «товарищей из ФСБ».
Глава 10
Как и почему ему стало значительно легче, и он получил возможность нормально дышать и смотреть перед собой, не видя мельтешения темных пятен перед глазами, Богатуров не мог вспомнить. Даже тогда, когда стоял уже на ступенях крыльца сверкавшего неоновыми огнями и гремевшего разудалой музыкой «Зодиака». Он тупо-тупо смотрел сквозь густую пелену снегопада туда, откуда только что прибрел по глубокому снегу – в таинственную зловещую темноту широкого и пустынного Проспекта Ашурбаннипала. Славу что-то жутко беспокоило – какой-то скользкий, мягко говоря, штрих в только что окончившейся прогулке по глубокому нехоженому снегу мимо безмолвных Строек. «Вот!» – воскликнул он мысленно и встрепенулся с такой силой, что с шапки и плеч просыпались небольшие снежные каскады. – «Стройки – проклятые Стройки! Ведь я же по невероятной случайности прошел мимо них – мне дали пройти!.. Бобров что-то реальное о них знает…»
Затем его внимание вновь привлекло радужное праздничное зарево, наподобие северного сияния полыхавшее в ночном зимнем небе прямо над бывшей Цыганской Слободой. «Как все-таки, все равно, хорошо, что я здесь, а – не там!..».
– Эй, мальчик! Закурить есть?! – раздался за спиной Славы юный девичий голосок. Он резко оглянулся и увидел достаточно смазливенькую девицу лет восемнадцати в короткой кожаной юбке и в короткой же шубейке, накинутой на худенькие плечи. Девица держала в правой руке незажженную сигарету и, приветливо улыбаясь, выжидательно смотрела на Богатурова. В другой раз Слава бы обрадовался возможности завести ни к чему не обязывающее знакомство сроком на одну ночь, но сейчас он ограничился коротким и неприветливым:
– Не курю!
– Извините! – без обиды сказала девушка и осталась стоять на месте – очевидно, решила подождать кого-нибудь курящего. Богатуров неожиданно спохватился, и опять повернувшись к девушке, спросил:
– Слушай – ты время, случайно, не подскажешь?
– Подскажу-у, – улыбнувшись шире прежнего с готовностью ответила девушка и изящным движением вскинула из под широкого рукава шубки левую руку, на которой блеснул золотом тоненький браслетик. – Половина десятого…
– Сколько?! – изумленно воскликнул Богатуров.
– Половина десятого, – несколько растерянно повторила девушка. – Через два с половиной часа – Новый Год уже…
– Аленка! – из стеклянных дверей ресторана выскочил какой-то разгоряченный алкоголем парняга. – Вот ты где! А это что за фраерок с тобой?!
Богатуров покосившись на них обоих с откровенным отвращением, процедил брезгливо:
– Забирай свою подругу и отваливай!
Прозвучало это достаточно убедительно, и парень, не став ерепениться, подцепил девчонку под локоть, и они молча исчезли за стеклянными дверями ресторана. Богатуров посмотрел им вслед и задумался: что ему делать дальше? Сунув руку в правый карман куртки, он с удовлетворением нащупал по-прежнему хрустевшую между пальцами тысячерублёвую купюру. «Выпью водки и поеду на кафедру к Боброву – ребята, наверное, меня не стали дожидаться», – принял было решение Слава. – «Хотя мест, наверное, здесь нет уже… Ладно, зайду на всякий случай – вдруг пацаны еще там! Да и ноги немного подсушу». Последний аргумент в решении все-таки зайти в «Зодиак» оказался наиболее весомым – в старых Славиных ботинках хлюпало по небольшому болотцу.