– Возможно ли?

– В общих чертах я уже вижу перед собой основные положения доказательства.

– А сколько времени это займёт?

– Сколько нужно? Ты уже готов к защите?

– Не совсем. Но не год?

– Нет, не год. В принципе, основные положения и принципы разработаны, остаётся лишь применить их в необычном направлении.

На том и порешили. Владимир дал новому знакомому свою репетиторскую визитку, а Рим набросал несколько рабочих телефонов. Они согласились тревожить друг друга в любое время дня и ночи. С этой целью Любимов сообщил адрес своей общаги.

Лишь когда Владимир собрался уходить, он неожиданно вспомнил о журнале, небрежно сдвинутом на край стола. Он раскрыл ежемесячник на странице содержания. Рим проявил внимание отчасти в силу профессиональной привычки, отчасти из интереса к новому знакомому.

– Чем живёт городская Богема?

– А вот сейчас и узнаем, – Владимир отыскал знакомую фамилию автора.

– Сулимович Л.Д., – прочёл он вслух. – Видишь, он Эл Дэ, а не просто Л.! Вот она, разница между нами! Человек настаивает на указании отчества, не уподобляясь остальным авторам. Заметь: Кулин М., Протасов E., Муртазин А., и так далее. А вот Сулимович полностью: Лев Давидович!

– Знакомый?

– Заслуженный педагог, член-корреспондент! – Владимир язвительно выделил слово «член».

– И что пишет этот член?

– «Униженному учителю от неблагодарной ученицы». Вот это новость! Глянем, в чём суть.

Владимир перелистнул журнал. Статья с длиннющей шапкой, содержащей все звания автора, вещала о проблемах педагогики, затрагивался конфликт отцов и детей, умело перефразированный в дочек-матерей. Далее сообщалась коротенькая история о вражде ученицы с её благодетельницей. Учёная заметила способности ученицы и, не взирая на низкий балл по результатам окончания ВУЗа, оставила таки девушку в аспирантуре. А та, что же? Отплатила, что называется, чёрной неблагодарностью, начала травлю учителя, дошла до суда и измучила свою благодетельницу, довела её чуть ли не до инфаркта! В заключение Сулимович предлагал всей прогрессивной общественности города сплотиться для защиты затравленной учительницы и, впредь, проявлять максимум осторожности при подборе кандидатов для своей научной школы.

Рим бегло ознакомился с содержанием статьи. Судя по фамилиям действующих лиц драмы, он сделал вывод, что это, не иначе, как обычный междусобойчик элитарной части населения города. Ну, пожурят зарвавшуюся ученицу, да на том и дело кончится! Но его заинтересовала реакция Иванова. Казалось бы, какое ему дело до каких-то явно надуманных клановых дрязг? Владимир покраснел и раздражённо захлопнул журнал.

– Рим, мне надо спешить.

– Хорошо, спасибо за помощь!

– Хорошо, спасибо тебе за идею! А то я уже было совсем оброс мохом. Звони! – Владимир в спешке пожал руку молодому врачу и стремглав ринулся из библиотеки.

Рим проводил его взглядом и порадовался, что Иванову не пришло в голову сразу заглянуть в странный журнал со статьёй уважаемого автора с полными инициалами: Л.Д. Из любопытства он перечитал ещё раз статейку, запомнил её суть и принялся собирать свои непонятные умные книги. Его ждал профессор-филолог, а также Сажа в индивидуальной палате.

Тем временем Владимир домчался до дома подруги.

– Представляешь, этот Сулимович Эл Дэ, знаешь его? Так он такое опубликовал! Целый манифест в защиту Карины Львовны! – с порога, безо всяких предисловий, выпалил Иванов.

– Да ты что, Володя! Это же, это же… Война!

– Не стоит драматизировать, пошумят и успокоятся. Просто надо быть начеку.

– Да что ты такое говоришь? Это ведь Карина Львовна сделала! Они ведь друзья с этим заслуженным педагогом. Сейчас такое начнётся! И балл, значит, у меня низкий был, и сама ничего не стою! А то, что половину её докторской написала, это не в счёт? Да ведь она же всё кормит меня завтраками! Вот, скоро, вот завтра защитишься! А когда это завтра наступит? Нет! Сейчас же едем к ней домой! Я ей всё скажу! Пусть немедленно публикуют опровержение или… – Алина задохнулась от негодования.