– Не волнуйтесь, боец. Случаев будет предостаточно, – заверил Круз. – Пойдете на операцию против мутантов или вольных бродяг, обязательно заимеете трофеи.

– А кто такие вольные бродяги, товарищ инструктор? – спросил я.

Обычно все, включая Гидроперита, предпочитали не затрагивать эту тему. Однако Круз ответил:

– Официально они считаются преступниками. Фактически так и есть: большинство бродяг – беглые уголовники, дернувшие из лагерей. Отбросы, так сказать, общества. Есть, конечно, и бывшие наши – егеря или «вованы», которые ушли в отставку и занялись сбором хабара, но в процентном отношении таких немного. Живут бродяги тем, что добывают или перепродают цацки. У них даже столица есть – Муторай. Соваться туда я вам не советую. Егерей там не очень любят. Нет, в самом Муторае проблем у вас не будет. Петрович, тамошний мэр, поддерживает в Муторае железный порядок: разборки и мочилово в поселке запрещены. Но вот на подступах к нему может случиться всякое.

– А зачистить Муторай не пытались? – спросил я.

– Зачем? – удивился инструктор. – Муторай, наверное, самое спокойное место во всей АТРИ, не считая Ванавары. Иной раз, когда начальство насядет, приходится шерстить поселения поменьше, но владения Петровича мы не трогаем, а он не трогает нас. К тому же все понимают: мало ли как жизнь повернется? Глядишь, придется самим податься в бродяги и осесть в Муторае. Но вам, парни, это не грозит.

– Почему, товарищ инструктор?

– Не доживете. Уж больно вид у вас салабонистый. Готов поставить пузырь, что ни один из вас, цуцики, ни разу не был в горячей точке. Я прав?

Мы угрюмо промолчали. Из общения с егерями выяснилось, что им, в отличие от нас, довелось понюхать пороху еще за пределами АТРИ. Они истребили на Большой земле не один десяток боевиков-террористов, и уцелевшие главари банд вели за ними настоящую охоту. Перевод в АТРИ стал для этих егерей палочкой-выручалочкой.

– Теперь опробуйте «Грозу» в действии, – сказал инструктор.

В тире каждый извел по нескольку рожков, благо патронов на обучение не жалели. Что бы ни говорили о «Грозе», мне этот автомат показался достаточно удобным. К тому же, со слов Круза, в надежности он не уступал армейским «калашам».

После тира меня вызвали к штатному психологу. Парни отправились на занятия в теоретический класс, а я поплелся в комнату психологической разгрузки.

Идти не хотелось. Нас в детдоме таскали к психологам чуть ли не каждый день. Эти нудные очкастые тетки надоели мне хуже горькой редьки.

Нарисуй картинку. Что ты видишь на этой фотографии? Какие у тебя ассоциации вызывает слово «семья»?

Возились они с нами постольку-поскольку. Настоящая работа у них начиналась вечером в какой-нибудь частной шарашкиной конторе, куда приходили за консультациями пьяницы, неудачники или вконец заездившие себя «манагеры» – управленцы.

Там были деньги, а чего взять с малолетних сопляков, вдобавок находящихся на казенном коште?

Впускать нас к себе в сердце они не хотели. Кому нужны чужие проблемы, когда своих по горло?

Шел я на вызов без особой радости, потому что догадывался, о чем пойдет речь. Не надо быть профессором, чтобы сделать элементарные выводы.

Причина, по которой я понадобился военному психологу, лежала на поверхности: буквально вчера меня оглоушили известием о том, что я вроде как имею все шансы зависнуть в АТРИ всерьез и надолго. Теперь будут снимать стресс. Проведут умиротворяющую беседу, чтобы крыша осталась на положенном месте, чтобы перспективы не рисовались в черном цвете, а тоска по тому, что потеряно, причем навсегда, не заставила свести счеты с жизнью.