– Ну ладно, голубки, не буду вам мешать. Нам пора.

И предводитель гиен разворачивает свою стаю, и они медленно удаляются из леса. Некоторые еще оглядываются на нас. Видимо, ожидают скандала. Но мы молчим, оба. А чего мне говорить? На меня поспорили, Егор выиграл. Интересно, это плохо, когда на кого-то спорят? Егор вроде никуда не спешит уходить. Три тысячи заработал, мог бы уйти, но он стоит, продолжает меня в себя вдавливать, еще и волосы мои нюхает. Полагаю, они провоняли дымом.

– Егор.

– Да, – его голос тих.

– Пообещай мне одну вещь.

– Все что угодно. – Он ждет приговора.

– Брось курить, – улыбаюсь я.

– Что? – хрипло спрашивает.

Поворачиваюсь в кольце его рук, целую в подбородок, так как выше не достаю, и, улыбаясь, громко повторяю:

– Курить, говорю, бросай! Иначе больше не получишь от меня поцелуев. Конечно, если они тебе нужны.

Он порывисто меня притягивает к себе и целует в уголки губ, в щеки, глаза, лоб. Я зажмуриваюсь. А он, видимо, решил меня зацеловать сегодня до смерти, вот уже до шеи дошел и пытается расстегнуть мне пальто. Так, нужно останавливать его, не то рискую потерять свою невинность прямо под этой разлапистой сосной.

В универе гиены смотрели на нас раздраженно, "прынц" делал вид, что ему все равно, но, похоже, злобу затаил.

– Егор, будь осторожен, кажется, они что-то затевают, – прошептала я ему на лекции.

– Не переживай, это мое дело, ничего они мне не сделают.

Я замолчала, надеюсь, парень прав.

– Приглашаю тебя в пиццерию, – лукаво улыбнулась я Егору после лекций и не без ехидства добавила: – Деньги у тебя все равно есть.

– Я согласен. – Он поцеловал меня в нос, а мне стало безумно приятно, и я зажмурилась от удовольствия.

Чувствую себя странно. Быть может, неделю назад я бы разозлилась, расстроилась, плакала и жалела себя, а с Егором рассталась раз и навсегда. Но, учитывая мой опыт прожитых чужих жизней, я почему-то не считаю его поступок ужасным. Скорее детским и глупым. К тому же он не спешил меня оставить одну, а значит, я ему всё равно понравилась. Однако нужно все же кое о чем его предупредить. Потому что иначе нельзя.

– Егор, пообещай, что больше ты так не поступишь.

– Клянусь, это была ошибка, я идиот, – прошептал он мне на ухо, пощекотав своим дыханием.

– Я вам не помешал?

Я вжала голову в плечи. Экономик стоял рядом с нашей партой, а мы обнимались и шептались. Представляю, как неоднозначно все это выглядело со стороны.

– Нет, нет, Петр Евгеньевич, можете продолжать, вы нам совершенно не мешаете, – бодрым голосом заказал Егор, а в его глазах промелькнули веселые искры.

Я выпучила глаза и пихнула его под бок.

– Что ж, Фомин, вы сегодня разговорчивы, надеюсь, что на экзамене вы так же будете блистать своей эрудицией.

Слава богам, Егору хватило разума промолчать. Экономик вернулся к лекции.

У нас с Егором идиллия, а я все еще не знаю, как помочь ребенку.

– Вечером китайский, не забудь.

Мы подъехали к моему дому.

– Забудешь тут, – бурчу я.

Егор напоминает мне об этом уже раз пятый за день.

– Выучила элементарные черты и основные правила каллиграфии?

– Куда я денусь, конечно, выучила.

– Рассказывай! – И вид такой серьезный, словно преподаватель передо мной.

Я вначале попыталась вспомнить правила, "сверху вниз", "слева направо", а потом вдруг увидела дергающиеся уголки губ у моего парня. Задумалась: «Моего»?

– Что? – У меня вытянулось лицо.

Егор рассмеялся. Я демонстративно фыркнула, получилось, будто хрюкнула, не удержалась и засмеялась уже сама.