Услышав мой голос, Дин развернулся и подхватил меня на руки, затем, как пушинку, закружил, подбросил и, поймав, прижал к себе:

– Рысь, ты! Здесь! Не может быть!

Когда-то он так же легко забрасывал меня на заборы и крыши, во время наших совместных рейдов против «фураг» и наркоторговцев.

– Ух, ты и медведь! Еще здоровей стал! – искренне восхитилась я.

– Я-то что! Ты на «мальков» посмотри – какие вымахали! – порекомендовал Дин, опуская меня на землю.

И то правда, я уже отметила для себя, что Хорек не только Че перерос, но и с Дином почти сравнялся. А когда-то одного со мною роста был. Но Дин показывал сейчас не на него, а на двоих других парней, одетых в потертые кожаные куртки, что еще не слезали со своих мотоциклов. Из рассказов Хорька я уже поняла, что это должны бы быть Лис с Котом. Вот только, узнаю ли я их?

Подойдя поближе, я увидела, что, несмотря на прошедшие годы и всевозможные трудности и испытания, ребята принципиально-то не изменились, и, по-прежнему, соответствовали выбранным когда-то прозвищам. Невысокий круглоголовый крепыш – Кот стал несколько побольше в каждом измерении, но все так же сверкал открытой белозубой улыбкой и был похож на «кота-в-сапогах» из старого мультика. Когда он спрыгнул с мотоцикла мне навстречу, то я сначала крепко пожала ему руку, а затем, расчувствовавшись, горячо обняла бывшего «ведущего», преемника моей подруги Рэт в районе обширного «частного сектора», расположенного за железной дорогой.

– Привет, смежник! С возвращением на базу, – поприветствовала я парня, с которым мы столько когда-то испытали, и которого я почти не видела после памятного всем штурма цыганских дворцов.

Кот, явно, стушевался от столь горячего приема, особенно услышав хихиканье Лиса.

– И тебе привет, рыжая вредина! – я обернулась ко второму «ведущему» и, схватив за рыжую кучерявую шевелюру, чмокнула в нос.

Этот подопечный еще одних моих друзей, Ласки и Князя, обитавших в «заводском» районе, всегда отличался ехидным и въедливым характером, но по скорости реакции в непредвиденных обстоятельствах с ним мало кто мог сравниться. И как же мало нас осталось! На глаза навернулись непрошеные слезы. Чтобы скрыть их, я отвернулась и преувеличенно бодро скомандовала:

– Загоняйте коней и двигайтесь на кухню, пока кулеш не остыл!

Спустя каких-нибудь десять-пятнадцать минут, вся честная компания собралась на маленькой кухне, поедая кулеш и шумно делясь давними воспоминаниями и недавними впечатлениями. Хорошо хоть, мы такую большую кастрюлю наварили, что всем досталось. И плетеная бутыль из арсенала Хорька и Че тут пришлась весьма кстати.

Дин шумно негодовал, что они совсем немного опоздали, но «опять пропустили все веселье».

– Да, у меня чуть сердце не оборвалось, когда мы сперва к мастерской приехали, а там – только запертые двери и стреляные автоматные гильзы. А дома у Че – темные окна. Ладно хоть, Лис догадался в почтовый ящик заглянуть и записку там нашел! – грохотал он, постукивая по столу своей помятой железной кружкой.

– Остынь, майор! Ну, не в дверях же ее было оставлять! – смущенно оправдывается Алешка.

– Да, он просто нам завидует, ведь, опять в паре с ведущей поработать не удалось! – ехидно замечает Че, изрядно повеселевший после встречи с друзьями и пары кружек самогона.

Хорек только в кулак прыснул после такого заявления.

– А вы, небось, и впрямь, специально нас не стали дожидаться, раз, такая теплая компания собралась! – Дин, кажется, всерьез обиделся.

Похоже, он мне не простил те операции, в которых я из двух связных в напарники выбирала Че. Но мне была важна та степень бесшабашности и «отмороженности», которая и отличала Че от его названного брата. А Дину доставалась та работа, где важнее всего была выдержка. А Хорек – это, и вовсе, особая статья.