- Так, - соглашается Лена, позволяя взять ее ладони в свои. 

- Представь, что ты на работе.

- Уже пыталась, - горестно отвечает она. - Меня хватает на первые тридцать секунд схватки, потом мозг словно отключается. 

- Отлично, значит, дышишь сама сколько можешь, все остальное время слушаешь мой голос. Хорошо?

- Да.

И два часа мы отрабатываем это чертово дыхание так, что на последней схватке, я уже сам готов рожать, лишь бы поскорее.

Компрессы, массаж, опять дыхание.

- Можно мне попреребирать их еще? - умоляюще смотрит Лена, требуя мои пальцы на здоровой руке. - Это меня успокаивает. 

Протягиваю ей руку, вместе со смоченным полотенцем.

Быстро протирает потное после только что перенесенной схватки лицо, оставляя его у себя на лбу, и принимаясь за перебор моих пальцев.

- У вас красивые руки, вы бы тоже могли научиться играть. Но у вас, наверное, другие интересы. Ставр, а у вас есть семья? - внезапно переводит тему Лена.

- Уже нет, - с неохотой, но все же отвечаю на ее вопрос.

- Мои соболезнования, - искренне отзывается она.

- Ну разве что по поводу того, что все их проблемы стали моими. То, да, спасибо. Мы никогда не были особо близки.

-  Да? - печальный вздох Лены. - А я всегда надеялась и загадывала желание, чтобы родители бросили пить. Мечтала и придумывала миллион совместных занятий, когда все наладится… А оно все не исполнялось и не исполнялось. А потом их просто не стало. Угорели в бане.  Но меня так и не оставляет мысль, какая бы у них была жизнь, если бы все было по-другому, и они не пили.

- Лен, прекращай, - фиксирую я ее запястье, не позволяя двигать рукой, и походя отмечая взлетевший пульс.

-  Я не специально, правда. Очень хочется, чтобы у моего сыночка было не так, - шмыгает носом она, продолжая скатываться в истерику. -  Чтобы не пришлось жалеть о неправильном выборе. Моем… Вашем… Или вообще... Елизаветы Андреевны.

- Вот о ней можешь точно не беспокоиться.

- Почему? - успевает спросить Лена за секунду до того, как ее опять ведёт от боли. - М-м-м… - поднимается она на четвереньки, упираясь мне головой в грудь. - Ставр! Почему-у-у?! - громкий вдох-выдох-стон.

- Потому что тебя обманули. Рубина - моя мать, и она давно умерла. Никаких претензий с этой стороны к тебе быть не может.

- То есть… - поднимает Лена взгляд полный страха, - Демьян…

- Мой родной брат.

Ее резкий рывок от меня, несмотря на активную фазу схватки, но я не позволяю ей сдвинуться с места, наоборот плотно притягиваю к себе, касаюсь губами ее уха и произношу всего три слова.