– Ну, хоть не отброшены в средневековье, – проворчал Дайсон, с предвкушением обхватывая свой чудовищный семислойный бургер. – В двадцатые была реальная угроза, что весь наш земной шарик запекут, как яблоко в духовке. И если бы ядерная война случилась в полном масштабе, у нас бы сейчас были совсем другие насущные темы. Например, как вкуснее зажарить крысу-мутанта, пойманную в подвале – с потрошками или без.

– Фу! Ну я же ем! – я возмущенно зыркнул на телохранителя.

– Дайсон прав, – пожал плечами отец. – В конечном итоге, всё сложилось даже к лучшему. В отношении искусственного интеллекта мы достигли некоего хрупкого баланса. Не перешагнули грань, создав что-то, что не смогли бы контролировать. Но, с другой стороны, имеющиеся нейросети достаточно развиты, чтобы поручать им почти любые задачи. И во многом именно они помогли пережить кризисные десятилетия. Кто-то называет их ангелами-хранителями человечества.

– Ну так почему же мы теперь все не живём, как короли? – хмыкнул я. – Людей занять нечем – ну и ладно. Пусть бы роботы нас и обслуживали, исполняя любые п-прихоти…

Отец устало улыбнулся.

– Здесь, на Холмах, тысячи и тысячи людей так и живут. Многие из них вообще годами не покидают своих усадеб, превратив их в этакий персональный рай. Но ты ведь понимаешь, что сделать так для всех не получится?

– Ясное дело. Но не обязательно ведь жить так… роскошно.

Я обвёл взглядом комнату, в которой мы сидели. Хотя, как я уже давно понял, эти апартаменты – довольно скромные для Холмов. Но по меркам Желтой зоны это всё равно заоблачный уровень. Месячная аренда этого дома наверняка обходится в сумму, которую типичный «желток» не заработает и за всю жизнь.

– Можно просто обеспечить для всех б-более-менее достойное существование…

– Утопия, Террел, – отрезал отец. – Причем уже опробованная ещё в прошлом веке. Коммунисты пробовали вводить такую уравниловку. Но, видишь ли, в чём проблема… Человеку всегда мало. Он быстро привыкает к текущему уровню жизни, и хочет всё больше и лучше. Но и это не всё. Ему ещё и важно, чтобы было больше и лучше, чем у других. И это тоже часть человеческой природы, с которой бесполезно бороться.

– Но не все же такие!

– Не все. Но значимая часть. Кстати, если уж мы говорили о «Наследии»… Видеоигры с давних времён эксплуатируют как раз эти инстинкты. Азарт, соперничество, накопительство, стремление доминировать, выделяться среди других… Думаю, вот как раз по поводу этой стороны человеческой натуры у Анастасии накопился огромный массив данных.

Он допил кофе и, отставив чашку, поднялся с кресла – странноватым, слишком плавным жестом, придерживаясь за колени так, будто ожидая в них вспышку боли.

– Извини, что ударился в философские рассуждения, – улыбнулся он. – Не ожидал, что наш первый нормальный разговор заведёт нас в такие дебри.

– Да всё в п-порядке…

Честно говоря, по-моему, беседа наша не случайно скатилась на отстранённые темы. Я по-прежнему не мог избавиться от гнетущего чувства неловкости, даже дискомфорта, которое охватывало меня в присутствии Роберта Брайта.

Обидно. Я долгие годы мечтал найти своих родителей, но теперь, когда отец передо мной – не могу отделаться от чувства, что это совершенно посторонний, чужой человек. Вроде бы ничего удивительного – я ведь его почти не помню. Но я-то думал, что всё будет иначе! Что родные люди сходу должны найти общий язык. А я сейчас стеснялся даже задать те вопросы, что давно сидели у меня в голове.

– Возвращаясь к «Наследию»… – продолжил отец. – План у нас такой. Дайсон отвезёт тебя в кампус. У него остались кое-какие связи в службе безопасности, так что он постарается обеспечить тебе доступ к одной из администраторских консолей для входа в игру. Хотя бы на часок. Надо проверить изнутри, что там вообще происходит.