Позитивный «симбиоз» тела и Я человека кажется естественным, безальтернативным, т.е. однозначно позитивным. Однако это не так. Мы можем видеть многочисленные случаи разрушения телом, его «голосами», т.е. инстинктами – человеческого интеллекта и даже свободы. Мы можем видеть многочисленные случаи истязания тела заблудившимся в себе или впадающим в экстремальные состояния Я (духом, по старой терминологии). Тело дает возможность Я пробудиться и опознать себя. Я дает возможность телу не только быть в гармонии с собой, но и наилучшим образом жить и действовать в качестве полноправного и благополучного партнера в ансамбле «тело – Я», т.е. быть собственно человеческим телом.

Но психо-телесное единство отнюдь не что-то автоматическое и «окончательное». Судьба тела кажется неясной. Не разойдутся ли где-то в будущем дороги тела, плоти человека и Я? Вопрос этот отнюдь не праздный и не (только) религиозный. Уже сегодня мы видим вхождение в тело многого из того, что не является им изначально и что не только помогает человеку выжить, но и грозит заменить его плоть. Это началось давным-давно, когда были сделаны первые опыты вживления в тело различных предметов, металлов, зубных пломб. Появились протезы. Сегодня – вживляемые в тело чипы, искусственные органы и части тела.

Перспективы плоти, как она дается нам от рождения, весьма неопределенны, поскольку процессы слияния и взаимопроникновения человека и вещей мира кажутся беспредельными.

Но почему-то хочется верить в то, что люди не захотят «перемещаться» из естественного тела в искусственное. Возможно, они изберут один из альтернативных путей, скажем, модификацию тела без изменения его субстрата, т.е. живой плоти, обладающей мыслительным органом и многими прекрасными качествами, в том числе и эстетическими.

Кажется, мы отвлеклись от главной нашей темы: отношения Я к его внешним по отношению к нему ресурсам: идеям, потребностям и телу. Поэтому вернемся на нашу главную дорогу и зададимся вопросом: если ни идеи, ни потребности, ни тело не являются надежной и гарантированной опорой человека как личности, как собственно человека (не можем же мы сводить наше личностное начало или ставить его в зависимость от содержаний сознания, от потребностей или плоти), то тогда в поисках своей генетической и экзистенциальной опоры наше Я остается наедине с собой?

Впрочем, если оно хочет действительно остаться наедине с собой, по крайней мере, чтобы задуматься над всем этим в обстановке, когда никто не мешает, ему нужно – пусть и на время – выставить за дверь как идеи, так и потребности вместе с голосами тела.

Но прежде мы должны подвергнуть их строгому критическому анализу, допросу, обращая внимание прежде всего на оборотную, темную сторону этих феноменов, на их притязания и спонтанные усилия «стянуть одеяло на себя».

Для начала давайте нарисуем портрет идеи.

Идеи вошли в жизнь человека в доисторические времена. Однако возникновение представлений об идеях, их открытие произошло относительно недавно. Поворотным пунктом стала, скорее всего, эпоха, которую К. Ясперс назвал вторым осевым временем (примерно середина первого тысячелетия до нашей эры). Идея была обнаружена как что-то особенное в сознании и жизни людей. Она стала предметом анализа, рефлексии. Идея стала обрастать идеями о ней. Возможно, самым ярким примером такого оборота дела стала философия Платона, в которой идеи обрели царственное положение. За ними был признан статус чего-то идеального, вечного и самого совершенного. Еще одним свойством идеи оказалась всеобщность ее формы, т.е. идея, как всеми признано, может быть безразмерной по отношению к своему содержанию. Скажем, идея человека вмещает в себя