– Может быть, все-таки поставить эти вопросы перед центром? – сказал Нестеров, когда Савельев умолк, берясь за пачку с папиросами.

– Все это верно, но применительно к вашим предложениям есть у нас и другие намерения. Многое сейчас будет зависеть от вас…

– От меня? Ради дела я готов на все, – приподымаясь на стуле, сказал Нестеров.

– Сидите, товарищ Нестеров. Прошу вас, – вставая и вместе с Нестеровым снова садясь, проговорил Савельев. Он помолчал, как бы о чем-то посоветовался сам с собой, и, чуть понизив голос, продолжал: – К нам в область, а точнее сказать, сюда, в Приречье, едет экспедиция. И откуда, вы думаете, она едет? С Урала! Она профилирована на поиски сырья для строительных материалов. В связи с предстоящим размахом промышленного и жилищного строительства в огромных объемах нужны песок, гравий, каолиновые глины. Все это у нас в области имеется, хотя, конечно, потребуются серьезные разведочные работы. Мы дали согласие уральским организациям принять экспедицию, помочь ей развернуться, укомплектовать ее рабочей силой. И вот сегодня ночью, товарищ Нестеров, у бюро обкома возникла мысль начальником этой экспедиции назначить вас… Научное руководство будет осуществлять один из институтов, расположенных в Свердловске, а начальника мы согласились подыскать здесь, знающего местные условия и так далее…

– Помилуйте, Иван Павлыч! Я же не геолог, а археолог! – сказал, поеживаясь, Нестеров.

– Ну и что же? Вы опыт организации поисковых работ имеете или нет?

– Имею. Правда, не очень богатый опыт…

– Уже хорошо.

– А позвольте узнать: где конкретно, в каких точках развернется экспедиция? – спросил Нестеров, прикуривая от зажигалки Савельева.

– Штаб экспедиции, нам думается, следует разместить в Пихтовке, а базу снабжения выдвинуть на Песчаную Гриву. Поисковые работы скорее всего будут разворачиваться от этой точки веером.

– Вот уж поистине, Иван Павлыч, как в пословице: у счастливого петух несется! – засмеялся Нестеров и, заметив недоумение на лице Савельева, пояснил: – В Пихтовке у меня жена, а под Песчаной Гривой – территория Тульчевского.

– А вы думаете, мы не учитывали эти обстоятельства? – Савельев хитро прищурил свои светлые глаза.

– Откуда же вам стали известны эти обстоятельства, Иван Павлыч? Ну, территорию Тульчевского я сам называл, а насчет жены?..

– Ну, уж так и быть, выдам тайну: приглашен лично Евдокией Трофимовной на свадьбу. Каково?! Она же член обкома, неужели от первого секретаря будет скрывать такое событие? – Савельев снова свел веки, засверкали в продолговатые прорези умные глаза, заколыхались в смехе его угловатые плечи.

– Вот болтушка! Женщина остается женщиной, даже если она на ответственном посту председателя колхоза! – попробовал поворчать Нестеров, но Савельев, став вдруг серьезным и строгим, сказал:

– О нет, товарищ Нестеров. Евдокия Трофимовна сказала мне по другой причине: колхоз ее заботит. Она отдала ему столько сил, что покинуть Пихтовку без тяжелых переживаний она бы не смогла. Женщина эта особенная. Большое вам выпало счастье.

– Понимаю, Иван Павлыч. И порой, знаете, подумаю и не верю. За что такое счастье? – Нестеров не мог бы объяснить, почему ему захотелось вот так откровенно высказаться перед малознакомым, в сущности, человеком.

– А я скажу, за что такое счастье выпало вам, – убежденно сказал Савельев. – За то самое, о чем вы на конференции рассказывали. Душу, совесть она почуяла, милый человек, в вас. Коммунист вы настоящий. Вот в чем дело. А теперь, товарищ Нестеров, просьба к вам: собраться в два счета и вместе со мной в обком. – Савельев вытащил из маленького карманчика жилета старомодные, круглые, как луковица, часы на длинной цепочке, посмотрел на них. – Сейчас семь тридцать. Часа вам хватит?