Том не ответил, а просто показала пальцем на отель «Олд-Гроуд».

– Ты там поселился? Обалдеть, – чуть ли не с благоговением пролепетал Ортус и, прибавив ходу, зашагал вперёд.

Для Тома же каждый шаг отдавался острой болью в висках. Земля под ногами то расплывалась, то вдруг становилась настолько чёткой, что в глазах рябило. На лестнице он стал чувствовать обильное слюноотделение, а когда под языком неприятно засвербело, то понял, что его вот-вот стошнит.

Проходя мимо стойки регистрации, Ортус, не останавливаясь, сказал что-то управляющему; затем Том вдруг обнаружил, что они уже поднимаются на лифте, но то, как они до него дошли, он не помнил. А потом вдруг и вовсе осознал, что уже сидит на диване в своём номере. Желудок стал неприятно сжиматься, и началась болезненная икота.

– Сейчас! Потерпи! – Ортус принялся бегать по гостиной, затем выбросил из широкой вазы букет цветов и сунул её в руки Тому.

И сделал он это как раз вовремя: через секунду гостиная была наполнена звуками рвотных потуг. А когда вода перестала хлестать из Тома, он, совершенно обессиленный, забрался на диван с ногами и провалился в сон. Спал долго. И пришёл в себя, когда за окном уже стемнело. Все неприятные ощущения ушли, даже голова не болела. Хотя, приподнявшись на локтях, Том ощутил лёгкую слабость. Он огляделся – в номере никого не было.

– Ортус?

– Проснулся! – раздался голос Ортуса, а через мгновение в поле зрения возник он сам.

– Ну, ты как?

– Вроде, ничего… Я долго спал?

– Да весь день.

– И ты тут со мной всё это время проторчал? – чуть виновато спросил Том.

– А куда деваться? Не оставлять же тебя одного в таком состоянии. Мать несколько раз писала, спрашивала, как ты. Ты погоди немного, я ей сейчас отвечу. А то волнуется.

На этих словах Ортус потянул за дряхлую ленту, свисающую из кармана брюк, ловко подцепил и вытащил из свитка металлическую палочку, вроде той, что Том лично опробовал сегодня утром. Развернув свиток, принялся писать. Выглядело это странно. Настолько странно, что Том позабыл о своей слабости и с интересом стал наблюдать за тем, как Ортус, написав сообщение, подвёл под ним двойную черту. А когда весь текст исчез, свернул свиток трубочкой и, перевязав его лентой, сунул обратно в карман.

– Это что, вы так общаетесь?

– А у тебя разве своей ленты нет? – не скрывая удивления, спросил Ортус.

В ответ Том замотал головой.

– Как же ты со знакомыми общаешься?

– Да у меня и знакомых-то нет. А как это работает?

– А я откуда знаю? Работает, и это главное. А что да как – не наше дело.

Внезапно его лента засветилась и дважды встрепенулась. Том расценил это как оповещение о новом входящем сообщении. Прочитав лишь несколько слов, Ортус сразу же протянул листок Тому:

– Тебе пишет, читай.

Том взял листочек лощёной бумаги и принялся читать, что там написано: «Томас, миленький, я так рада, что тебе стало лучше. Ты уж не выходи сегодня из номера. Отлежись. Завтра я тебя обязательно навещу. С наилучшими пожеланиями Кетрин Дево».

Прочитав сообщение, Том невольно улыбнулся такой заботливости и вернул листочек Ортусу.

– Что это за вода такая была, ну, которую я выпил?

– Ледяная вода с горы Рок. Ты, я так понял, ни разу ещё её не пробовал? В будущем смотри, поосторожнее с ней. Был случай, когда один человек от передозировки в ледышку превратился. Его, конечно, потом разморозили, но у бедняги память напрочь отшибло, – Предостерёг Ортус и встал с дивана. – Так значит, Артур Нобл вот-вот вернётся в Старый мир… А кто такая Матильда?

– Да так, старый семейный друг, – просто ответил Том.

– Значит, это всё правда, что вы с Артуром покинули Старый мир через точку?