С самого начала Андропов взял верный тон в разговоре с простым народом. Этим он обеспечил себе народную поддержку. Однако сам Андропов этой поддержкой воспользоваться не успел. Через четыре месяца после прихода к власти Андропов был физически так же беспомощен, как и его предшественник – Брежнев, а вскоре скончался.

Пока Андропов лежал в открытом гробу в Колонном Зале Дома Союзов, на том самом возвышении, где 15 месяцев назад лежал его предшественник и где спустя 13 месяцев будет лежать его преемник, – десятки тысяч москвичей проходили мимо, чтобы отдать ему последний поклон, а в Кремле шла борьба за оставленный им пост Генсека. Казалось, что именно Андропову, в отличии от Ленина, Сталина, Хрущева и Брежнева удалось наконец упорядочить процесс наследования власти в Кремле, и его приспешники из КГБ должны были обеспечить волю своего патрона и безболезненность перехода власти к его преемнику. Так бы, наверно, и произошло, если бы в Политбюро партийным секретарем был только один андроповский протеже, но их оказалось двое: Михаил Горбачев и Григорий Романов. Третий секретарь в Политбюро Константин Черненко был не в счет ввиду его преклонного возраста, одолевающих его болезней, отсутствия честолюбия и не принадлежности к Андроповской команде. Формально Горбачев и Романов были единственными претендентами на пост руководителя партии. Оба – секретари ЦК, оба – члены Политбюро, оба сравнительно молоды, оба русские и оба родом из деревни.

Пока Андропов был еще способен управлять страной, Горбачев и Романов взаимно дополняли друг друга, а после того, как он заболел и окончательно слег, заменяли его вдвоем. Но нельзя было поделить между ними пост Генерального секретаря, когда Андропов умер. В 4 дня, которые прошли с его смерти до «избрания» приемника, в Кремле развернулась настоящая борьба за власть. Оба претендента выступали спасителями отечества друг от друга, и ни один не собирался уступать.

Не в силах одолеть один другого, каждый из них предпочел голосовать за подставного и компромиссного Черненко, чем за своего соперника, надеясь ко времени ухода с политической сцены Константина Устиновича успеть перегруппировать свои силы и захватить власть. С назначением Черненко борьба в Кремле за власть между Романовым и Горбачевым не прекратилась, а разгорелась с еще большей силой.

Горбачев вел заседание ЦК, на котором была официально утверждена кандидатура Константина Черненко на пост Генерального секретаря партии. Спустя еще 2 месяца он же выступил с речью на сессии советского парламента, который избрал Черненко Председателем Президиума Верховного Совета. Получалось, что сам Горбачев как бы отказался от предназначенного ему наследства в пользу обойденного Андроповым 15 месяцев назад Черненко. Это «восстановление справедливости» давало Горбачеву преимущество в борьбе с Романовым.

Ко времени своего «избрания» Генсеком Черненко был в крайне плохом физическом состоянии, никто не сомневался в том, что он не жилец на этом свете. Все обязанности Черненко фактически исполняли Горбачев и Романов. В начале сентября 1984 года Григорий Романов отправился в Эфиопию, и пока он отсутствовал в Москве, был снят его сторонник – начальник Генштаба, Министр обороны, маршал Николай Огарков. Это событие стало для всех неожиданностью и произвело шоковый эффект среди кремлевской партийно-военной элиты. Эта интрига была направлена против Романова.

В этом конфликте Черненко принял сторону Горбачева. Исход Кремлевской борьбы казался уже предрешенным. На октябрь был назначен экстренный Пленум ЦК, на котором должны были произойти важные персональные перемены. Пленум состоялся точно в срок, на него съехались делегаты со всех концов необъятной советской империи. Но вместо того, чтобы стать политическим триумфом Михаила Горбачева, Пленум ограничился рассмотрением рутинного вопроса о сельском хозяйстве. Ответственный за сельское хозяйство Горбачев на Пленуме не выступал, его план нововведений не рассматривался, а его имя даже не упоминалось в отчетах.