Эта мысль была поистине революционной, поскольку монархия являлась единственной политической системой, известной в Китае. В то время страной правила маньчжурская династия Цин. Маньчжуры не были коренными жителями Китая, они завоевали эти земли в середине XVII века. Маньчжуры составляли не более одного процента населения страны, поэтому их считали малочисленной группой правителей-чужаков. Против маньчжуров постоянно выступали мятежники из числа коренных китайцев (ханьцев). Одним из таких бунтовщиков и был Сунь Ятсен. Мятежники призывали к реставрации доманьчжурской ханьской династии Мин, правившей в период с 1368 по 1644 год. Правда, осуществление этих призывов было маловероятным. Династию Мин, словно чахлое дерево, с корнем вырвало крестьянское восстание, после чего маньчжуры, воспользовавшись смутой, вторглись в страну и уничтожили прежних правителей. Народ не горел желанием вернуть власть династии Мин. Конкретных планов не было ни у кого. Благодаря событиям на Гавайях у Сунь Ятсена появился четкий, ориентированный на перспективу образ родной страны: Китай должен стать республикой. В ноябре 1894 года в залитом лучами солнца Гонолулу Сунь Ятсен основал революционную организацию под названием Синчжунхой («Союз возрождения Китая»). Учредительное собрание провели в двухэтажном деревянном доме с большими верандами, скрытыми за решетками и зеленью тропических растений. Особняк принадлежал управляющему местного отделения одного из китайских банков. На собрании присутствовало более двадцати человек. Каждый из участников, подражая гавайским обычаям, положил левую руку на Библию, поднял правую ладонь и зачитал клятву, текст которой написал Сунь Ятсен: «Изгнать маньчжуров… и основать республику»[2].

Сочетание этих двух целей оказалось гениальным решением. Именно оно и принесло сторонникам республики популярность. Меньше чем через два десятилетия, в 1911 году, маньчжурская династия была свергнута, Китай стал республикой, а Сунь Ятсен впоследствии был провозглашен «отцом нации».

Рано или поздно мысль о преобразовании Китая в республику пришла бы и к какому-нибудь другому политику, но благодаря гавайским событиям Сунь Ятсен первым сделал на нее ставку. Иными словами, амбициозность Сунь Ятсена и его готовность пойти на многое ради достижения своих целей сыграли решающую роль в определении политического курса Китая. Китаю предстояло стать республикой.

Сунь Ятсен был человеком невысокого роста, с правильными, приятными чертами лица и смуглой кожей. Он родился на юге Китая, неподалеку от британской и португальской колоний – Гонконга и Макао. Столица его родной провинции располагалась в сотне километров к северу, город назывался Кантон[3]. Приморскую деревушку, в которой появился на свет Сунь Ятсен, окружали поросшие лесами невысокие холмы. Деревня носила поэтичное название Цуйхэн («изумрудный простор»). Однако малоплодородные почвы в ее окрестностях не годились для земледелия, и крестьяне жили в ужасной нищете. Сунь Ятсен родился 12 ноября 1866 года в хижине-мазанке размером четыре на десять метров, где ютились его родители, бабушка по отцовской линии, двенадцатилетний брат и трехлетняя сестра. Когда мальчик подрос и ему потребовалось больше места для сна, старшим детям пришлось ночевать у родственников. Семья питалась бататом (сладким картофелем) и крайне редко позволяла себе любимый китайцами рис[4]. Мужчины, как правило, ходили босиком. Родители Сунь Ятсена надеялись, что их сыну больше повезет в жизни, и потому звали его «Дисян» – «подобный Северному божеству», в честь небесного покровителя тех мест.