И поэтому до тех пор, пока Адрей, резко, едва не уронив меня, не втолкнул меня в какую-то дверь и не выпустил руку, я не заметила, что шли мы совсем не в кабинет, а в личные покои главы рода…

Я впервые оказалась здесь и не могла сдержать любопытства, быстро, но цепко оглядев окружающую обстановку. Я была готова к тому, что Третий советник точно так же, как с кабинетом, повторит интерьер королевских комнат, но нет. Здесь все было совсем по-другому. И даже очень скромно, если сравнивать с остальной частью замка.

Дорогая, но без вычурного блеска, темно-коричневая ткань на стенах и крашенные деревянные панели в тон, высокий потолок с белой гипсовой лепниной по углам, добротная мебель красного дерева без капли позолоты, плотные бархатные шторы с кистями – все это соответствовало моде полувековой давности и с тех пор, кажется, не менялось. И даже обивка мягкой мебели местами выглядела довольно потертой. Если бы не огромная люстра, на которой горело около сотни свечей и которая больше подходила бы для бального зала, а не небольшой гостиной, я бы решила, что мой свекор оказался здесь совершенно случайно.

Третий советник встретил меня, восседая в кресле, с хмурым видом. Рядом, на невысоком столике, стоял кувшин с горячим взваром, который, судя по всему, принесли только что.

– Абрита, – он поднял на меня тяжелый взгляд, – мы выезжаем до заката. Прикажите служанке собрать вещи на седмицу. И не берите слишком много. Это рабочая поездка, а не увеселительная прогулка на бал. И, кстати, в дороге вам придется обходиться без слуг.

– Но я не могу, – растерянно произнесла я. Эта поездка совсем не вписывалась в мои планы. Она их рушила. И я попыталась отложить ее или отказаться. – У меня дела…

– Дела подождут! – резко перебил меня Третий советник. И добавил, увидев, что я снова набрала в грудь воздух, чтоб возразить, – и это не обсуждается. Вы едете с нами. Прямо сейчас, – припечатал он.

– Но куда мы едем? И зачем? – В ушах загудело, а в висках набатом застучала кровь. Я не могу никуда ехать прямо сейчас!

– Я все расскажу вам по пути, – Третий советник не счел нужным что-то объяснять, – это долгий разговор, а у нас нет времени…

– А моя дочь?! Я не могу оставить ее одну! – воскликнула я, маскируя отчаяние. Завтра утром Лушка уедет из Яснограда на много лет, и сегодня ночью я должна попрощаться с сыном!

– Ваша дочь останется в замке, – резко перебил мои стенания свекор, – здесь ей ничего не угрожает.

Мне захотелось закричать, затопать ногами, как капризному ребенку. Я до безумия не хотела никуда ехать с этим мерзавцем. Только не сегодня! Почему именно сегодня?! Я должна увидеть сына! Должна с ним попрощаться! Отчаяние было таким сильным, что я не смогла сдержаться. Слезы прорвали все бастионы и скопились в уголках глаз, грозя пролиться прямо здесь и сейчас.

И это внезапно смягчило Третьего советника. Он тяжело вздохнул и пояснил:

– Вы сами хотели больше участвовать в наших планах по поводу будущего. И у вас появился такой шанс. Я принял решение. Собирайтесь, Абрита. Мы должны выехать до заката, – напомнил он снова.

Я медленно кивнула и, развернувшись на каблуках, вышла за дверь. Слезы душили меня, я хватала ртом воздух, чтобы не разрыдаться прямо здесь, при всех. Лушка! Сынок! Билась в голове отчаянная мысль. Я не смогу увидеться с тобой до отъезда… Не смогу попрощаться… Потому что я не могу упустить такую возможность. Если мне выпал шанс узнать всю подноготную заговора против нашего отца, я должна им воспользоваться. Чтобы обезопасить тебя в будущем…

Мы выехали из Яснограда в тот самый момент, когда солнце коснулось горизонта. В городе, за крепостными стенами, уже царила ночь. Я ехала в небольшой дорожной карете, запряженной тройкой лошадей. Рядом со мной дремал, прикрыв глаза, Третий советник, а Адрей сидел напротив и сверлил меня тяжелым и холодным взглядом.