Упавшее дерево, которое служило нам основой для шалаша восемь лет назад, искать было бесполезно. Я даже не пыталась. За это время от него остались одни гнилушки. Но пока было более менее светло, обошла округу. Колючий кустарник рос в этих местах довольно густо. И чтобы добраться до склона, мне пришлось взяться за топорик, предусмотрительно купленный еще в Беломорье. Я готовилась к походу основательно.

За эти дни я уже наразмахивалась топором, расчищая себе дорогу, до кровавых мозолей на ладонях. К счастью, заживало на мне все гораздо быстрее, чем на обычных людях, поэтому удалось избежать воспаления от попавшей в раны грязи. А боль… за мой медовый месяц я уже привыкла к ней и больше не боялась.

Потребовалось не менее получаса стараний прежде, чем я смогла добраться до каменной стены. И мои усилия были вознаграждены. Над завалом из грязи и прошлогодней листвы в густых вечерних сумерках явственно виднелся край каменного свода пещеры. Той самой, из которой мы вышли с Лушкой из подземных коридоров под королевским замком.

Я не стала торопиться. Оставила все как есть. Я ждала этого момента восемь лет, смогу подождать и еще одну ночь. Тем более, скоро совсем стемнеет, и если я не позабочусь о ночлеге прямо сейчас, то мне придется ночевать под открытым небом.

Поэтому по-быстрому разожгла костерок, сложила из свежесрубленных стволиков молодых деревьев основу для шалаша и накрыла моим универсальным пологом. Нарвала немного папоротника, обильно росшего рядом с бочагом, расстелила в шалаше и бросила сверху одеяло – вот и постель. Невольно вспомнила свою первую постройку, и улыбнулась. Захотелось попробовать на вкус черешки лопуха и почки сныти. Но последние давно отошли, а черешки стали слишком жесткие и твердые. Придется довольствоваться кашей с мясом.

Но для травяного отвара я собрала немного листьев дикой малины, росшей совсем рядом. Кажется, в ту ночь у нас был точно такой же «чай».

Утром я проснулась на рассвете. Меня разбудила лошадь, засунувшая голову в шалаш и фыркнувшая прямо в ухо.

Я не стала тянуть время. Быстренько перекусила остатками хлеба и вяленого мяса и принялась за работу. О том, чтобы взять лопату, я не додумалась, поэтому разгребать перепревшую листву приходилось подобранной здесь же корягой. Но земля оказалась довольно рыхлой, поэтому я быстро справилась. И, когда полезла в пещеру по узкому лазу, держа в руках зажженную свечу, первые лучи неяркого осеннего солнца только-только пробились через лес, загораживающий горизонт.

Я ползла на четвереньках, как в прошлый раз, и острые края камней нещадно царапали спину, а ведь в этот раз на мне был довольно плотный жакет дорожного платья. Я представила, как я выглядела сзади после того, как лазила здесь в довольно открытом платье своей горничной. Стало немного не по себе. Почему-то я, вообще, не помню, чтобы у меня были какие-то раны… И у Лушки, вдруг всплыло в голове, раны от камней зажили очень быстро, хотя я – учительница была уверена, что воспаления не избежать. Очень странно… Возможно, здесь, в пещерах, на самом деле присутствует Древняя магия, в которую верил Третий советник.

Рюкзак я нашла точно там же, где закопала. Ткань, правда, совсем истлела, и кубки лежали прямо в земле.

Я прикрепила свечу к камню и принялась стряхивать землю с кубков. Надо было сразу же проверить их состояние, убедиться, что все камни на своих местах. И если вдруг это не так, поискать их здесь же. Они же не могли исчезнуть без следа.

Четыре кубка, которые я достала первыми, были в превосходном состоянии. А пятый удивил… когда я вытряхнула из него землю, из него выпало что-то белое. И я с удивлением узнала клочок бумаги, который в свое время нашла в роге, принадлежавшем Нюню.