– Убери руки, обо… оборотень… Апаже…

– Тихо. Всё хорошо. Я только хочу помочь…

Открыл глаза, долго смотрел, потом кивнул.

– Верю. Только это ты пока… хочешь… пока не проголодалась…

– Вы лучше спите. Слушайте, а как вас зовут? А то как-то неудобно, я с Вами познакомилась, а вы со мной – нет.

Вдруг рассмеялся так, словно бы услышал самую забавную шутку в своей жизни. Быстро успокоился, фыркнул презрительно:

– Назвать свое имя… оборотню?! Ага… А еще самому шею подставить…

Отвернулся и затих. Еще посидела с ним полчаса или час, обдумывая странные слова с обидой и тоской – спасаешь тут, спасаешь, а он… Решила тогда называть "Ежом" – чтобы хоть как-то называть! Под утро сморило, легла спать. Провисшая койка скрипела, но сейчас было всё равно. Спала без снов. Когда проснулась, пахло близкой дичью. Настоящей дичью, здоровой и вкусной.

Андрей

Проснулся, когда хлопнула дверь. Было холодно, тряпки согреться помогали не особо, от жажды пересохло в горле. Сел, хотел позвать оборотня, но её в комнате не было. Кажется, только что и убежала, хлопнув дверью. Это у нее что, третья охота за сутки? Покачал головой… Пока не набегается, толку с нее не будет.

Ничего не поделаешь, отправился искать воду сам. Нашел на столе чай вчерашний, уже холодный, выпил залпом. В печке угли и небрежно заброшенные щепы еле теплились, свеча почти прогорела. По углам уже вымерзало, старое простуженное дерево не хотело среди зимы и морозов держать тепло, и "буржуйка" тут, пожалуй, не слишком помогает. Всё равно нашел дров, подкинул. Еще поставил на горячую "спинку" печки чайник, пусть греется.

Лег обратно. Кажется, сегодня уже получше, отлежаться еще пару суток, и домой. И уехать к отцу. Россия эта в печенках уже сидит. Антиквариат искать – по всяким сомнительным притонам шариться, регистрировать находки – извольте налог солидненький, да еще месяца два промурыжат с документами. Пойдешь к другу отметить удачную сделку – и ага, в подворотне прикурить попросят. Потом еще оборотни всякие… Россия, что с нее взять.

Говорил отец, "не ездь туда, там сейчас дико", так нет, хотелось "настоящего дела" и "отдыха от суеты", и "атмосферы детства". До тринадцати лет в России жил, потом уже в Польшу уехали. А дальше на исторической родине бывали только наездами на пару месяцев, на полгода.

На потолке – паутина и копоть, на противоположной стене ровные строчки какого-то стишка и большая глубокомысленная надпись черным маркером: "Алина зануда". И тем же почерком безапелляционное "За то и люблю". И подпись – "Миша". Хмыкнул. Алина – это оборотень. Наверно, совсем еще молодая девчонка, только не разглядел… Может, лет двадцать-двадцать три? Жалко. Видать, не по своей воле оборотнем-то стала. Но странно. Ситуация прямо-таки криминальная. Ни одного оборотня в Заречце не встречал, значит – нелегально здесь. И, как выходит со слов девушки, обращение было проведено без согласия обращаемой при полном несоблюдении ритуала и без обязательного наставничества. Сделали оборотнем и бросили сходить с ума.

В груди неприятно давило, горело…

Нет, что-то в этой истории нечисто. И сюда же похищение мирных, ни в каких сектах не состоящих антикваров, незаконные ритуалы. Не многовато ли для одного крошечного городка? Может, бред больного воображения, конечно, но… Нужно найти возможность связаться с отцом. Как можно скорее. Насчёт оборотней и их дел – снестись с Кланами. Да, Кланы, кажется. И, кажется, это большая редкость в Европе – оборотень-пантера. Волков встречал, медведи были, были ястребы и соколы. Ни с одной Пантерой знакомства не водил. Вероятно, их не так уж много и можно вычислить преступника, если хорошенько пошерстить. Если девушка помнит его в лицо.