Она тоже улыбнулась.

– До свидания, Яна.

– До свидания, Роман.

Она разошлись по номерам. Яна, вспоминая подробности нового знакомства, вдруг поняла, что ни разу с момента появления Романа в Храме Солнца не вспомнила о Грегоре, пока не зашла речь непосредственно о нём. Почему-то ей стало стыдно.

«Я вела себя слишком развязно», – думала она, – «Чтобы сказал на это Грегор? Да и Роман. Что он подумал про меня? Наверное, что я клеюсь к нему. Нет, в следующий раз надо будет вести себя очень сдержанно, чтобы он понял, что тут даже быть ничего не может. А лучше вообще с ним не встречаться».

Твёрдо решив таким образом восстановить свою честь и по возможности прервать знакомство, Яна легла спать.

Но утром Грегор сам напомнил о себе. Увидев на экране телефона его имя, Яна задрожала. И испугалась – то ли своей слабости перед ним, то ли грубостей с его стороны. Наконец она приняла вызов.

– Привет, Енот! Какие дела? Чего так долго трубку не брала? – голос Грегора, как всегда, проникал в самую глубину тела – и разума – Яны.

– Спасибо, пока ещё жива, – ответила она.

Грег засмеялся в трубку.

– Пациент скорее жив, чем мёртв? – дразнящим голосом спросил он.

– Типа того.

– Скучаешь по мне? – голос Грега снова изменил тональность. Она знала, в какие моменты он говорил таким голосом. Не дождавшись ответа, он спросил, – алло, Енот, ты меня слышишь?

– Да, слышу, Грегор. Зачем ты звонишь?

– Ты чё, глухая? Я же только что сказал: узнать, скучаешь ли ты по мне.

– А какая тебе разница?

– Значит, есть какая-то разница, раз звоню. Так чё, скучаешь или нет?

– Конечно, скучаю. Только что с того толку? – презирая себя, ответила Яна.

– Да я чё хотел сказать-то. Знаешь, Енот, я тут на досуге покумекал. Короче, наверное, я переборщил в нашу последнюю встречу. Просто разозлился, что вот как-то все наперекосяк получилось, туда-сюда, в общем, полная лажа. И я слажал, и ты слажала, всё завертелось-закружилось, и ничего путного не вышло. Я к чему это? Можешь просто возвращаться, без всяких-яких. Всё. Забыто и перечёркнуто.

Яна молчала.

– Ну чё ты там, померла что ль от радости? Говори, давай, я же не сам с собой разговариваю.

– Грегор. Я не знаю, что сказать.

– В смысле, не знаешь? Возвращайся, говорю, вот и всё.

– Пойми меня, всё не так просто.

– А чё тут сложного? Подхватывай свой чемоданчик, вызывай такси и пилякай сюда.

– Грегор, ты мне изменяешь. Со всеми подряд. Мне от этого больно и плохо. Ты относишься ко мне не как к человеку, не как к своей любимой женщине, а как к какой-то… даже не знаю… подстилке… ты никогда не думаешь о моих чувствах… ты даже не понял, как мне было больно увидеть тебя с этой… сукой! – Она вдруг разрыдалась, – и узнать про остальных сук! Которые притворялись моими подругами! А ты притворялся, что любишь меня! Ты не представляешь, что у меня сейчас в душе происходит, я ненавижу себя, ненавижу всех твоих сучек, а тебя, Грегор, а тебя я всё равно продолжаю любить! Я не хочу жить, я не хочу жить, Грегор! А ты мне звонишь, и как ни в чём не бывало, предлагаешь вернуться, причём в таком тоне, как будто это ты меня прощаешь! Не звони мне больше, дай хоть маленький шанс выбраться из всего этого!

Яна сбросила вызов, едва удержавшись от желания разбить телефон о стену. Она тяжело дышала. Желая отвлечься, взяла с тумбочки старинный дневник и продолжила чтение.